За гранью

Кто-то включил верхний свет — голую лампочку, но свечи все еще горели во всех углах подвала. Стоя в дверном проеме, Бэнкс наблюдал за доктором, склонившимся над телом девушки. Единственными внешними признаками насилия были несколько порезов и кровоподтеков, окровавленный нос и длинная синтетическая веревка для белья на шее. Мертвая девушка лежала, распластавшись на грязном матраце, руки той же желтой веревкой привязаны к металлическим стержням, закрепленным в бетонном полу. Кровь из перерубленной артерии констебля Морриси забрызгала ее лодыжки и голени. Несколько мух умудрились проникнуть в подвал, и теперь три из них с жужжанием вились над засохшей кровью под носом девушки. Вокруг рта Бэнкс разглядел что-то вроде сыпи или мелких прыщиков. Бледное лицо убитой отливало смертельной голубизной, тело, освещенное голой лампочкой, казалось ослепительно-белым.

Но особенно ужасный вид сцене в подвале придавали огромные зеркала: одно было прикреплено к потолку и два других — к стенам, они увеличивали пространство подвала — как в увеселительном аттракционе.

— Кто включил верхний свет? — спросил Бэнкс.

— Парни со «скорой», — ответил Люк Селкирк. — Они первыми оказались на месте преступления — после констеблей Тейлор и Морриси.

— Ладно, оставим пока все как есть, чтобы не мешать работе. Но мне нужны фотографии места преступления, каким оно было до приезда «скорой», — при свечах.

Люк согласно кивнул и указал на стоящую неподалеку женщину:

— Кстати, это Фэй Мактэвиш, моя новая помощница.

Фэй была сухощава, бледна и похожа на подростка. Совсем молодая — чуть за двадцать, с сережкой в носу и почти без бедер. Тяжелый старый «Пентакс», свешивающийся с ее шеи, выглядел слишком большим и тяжелым для нее, однако она уверенно управлялась с камерой.

— Рад познакомиться, Фэй, — сказал Бэнкс, пожимая девушке руку. — Жаль только, что при таких обстоятельствах.

— Мне тоже.

Бэнкс повернулся к телу, лежавшему на матраце.

Он знал, кто это: Кимберли Майерс, пятнадцати лет, считавшаяся пропавшей с вечера пятницы, после того как не вернулась домой со школьной дискотеки. При жизни это была хорошенькая длинноволосая блондинка с гибкой спортивной фигурой. Теперь ее мертвые глаза смотрели в потолочное зеркало, словно искали там ответ на вопрос, чем она заслужила ниспосланные ей страдания.

Засохшая сперма поблескивала на ее лобковых волосках. И кровь. Сперма и кровь… обычная старая история. Почему эти монстры всегда выбирают таких милых юных девочек, в сотый раз спрашивал себя Бэнкс. Ему конечно же было известно множество общепринятых банальных ответов на этот вопрос, он знал, что женщины и дети являются самыми удобными жертвами, потому что физически они слабее, их легче запугать и подчинить силе; он знал, что проститутки и сбежавшие из дома тоже подходят на роль жертвы: об их исчезновении заявляют намного реже, чем о людях из нормальных семей, таких как Кимберли. Но было кое-что еще, более важное. Подобные убийства круто замешаны на сексе, и, чтобы стать подходящим объектом для насильника, иными словами жертвой, недостаточно просто быть слабее преступника, необходимо еще иметь грудь и влагалище, являющиеся не только источниками удовольствия для мучителя, но и объектами осквернения и надругательства. Нужна также и некая аура юности и девственности — это подходящий фон для похищения невинности. Мужчины убивают друг друга по многим причинам; в военное время таких причин могут быть тысячи, но в подобных преступлениях жертва — обязательно женщина.

В обязанности первого прибывшего на место преступления офицера полиции входит разметка проходов по полу. Сделанные с помощью ограничительной ленты, они не позволяют свободно перемещаться по месту преступления, затаптывая возможные улики. Однако после того, что произошло с констеблями Морриси и Тейлор, делать разметку было уже поздно.

Констебль Деннис Морриси, скорчившись, лежал на бетонном полу в луже крови. Его кровью были забрызганы стена и одно из зеркал, на котором возникла абстрактная композиция, достойная кисти самого Джексона Поллока. Остальные стены были завешаны фотографиями, вырезанными из журналов, и нарисованными цветными мелками примитивными рисунками, изображавшими мужчин с чудовищно огромными фаллосами, наподобие Сернского исполина.[3] Вперемешку с ними на стенах виднелись наспех нарисованные оккультные символы и оскалившиеся в улыбках черепа. У стены рядом с дверью растекалась еще одна кровавая лужа, а на побеленной стене виднелось длинное темное пятно. Теренс Пэйн.

Фотовспышка камеры Люка Селкирка вывела Бэнкса из состояния, близкого к трансу. Фэй тоже орудовала своей камерой. И тут из дальнего угла заговорил человек, упорно до сих пор молчавший. Кен Блэкстоун, главный инспектор Главного управления уголовной полиции Западного Йоркшира, выглядел как всегда безукоризненно, даже в бронежилете. Седые волосы аккуратно зачесаны за уши, а очки в тонкой металлической оправе еще больше увеличивают его зоркие глаза.