За гранью

– Краеугольный камень. Это ключ к башне. Или ее сердце – называй, как хочешь. Он должен находиться где-то в центре, связанный руной основания, которая носит название Орм. Изображение ее очень простое: две одинаковые скрещенные черты. Нам необходимо ее найти.

Трэвис присоединился к поискам. Он до рези в глазах вглядывался в бесчисленные символы на стенах, полу и потолке, среди которых изредка попадались знакомые, но нигде не находил двух скрещивающихся линий.

– Фолкен, кажется, я что-то нашла, – послышался из противоположного конца рунного зала голос Мелии.

Находкой оказался не Краеугольный камень, но нечто не менее примечательное: светящаяся плита в стене, покрытая рядами пиктограмм. Трэвис наклонил голову и вскоре подметил, что между стилизованными рисунками, если читать их слева направо, прослеживается определенная связь. Внезапно его озарило.

– Да это же история Белой башни! – возбужденно воскликнул он.

– Верно, – подтвердил бард. – Вот Вязатели Рун спускаются в долину. А здесь закладывают первый камень в основание башни, – указал он на пиктограмму, изображающую собравшихся в кружок людей.

– А кто это стоит на коленях в центре круга? – неожиданно заинтересовалась Мелия. – Никак не разберу, что означают руны у него над головой. – Она наморщила лоб и сконцентрировалась. – Мертвый. Я правильно перевела?

Бард с шипением втянул воздух сквозь зубы.

– Правильно, да не совсем. Эти две руны, если прочесть их вместе, означают Повелитель Мертвых!

– Некромант? Но их же всех истребили еще во время войны против Бледного Властелина. Откуда он мог взяться спустя триста лет?

– Не знаю, – мрачно ответил Фолкен, потирая подбородок. – Только не нравится мне что-то эта картинка. Ох как не нравится. Я бы…

– Фолкен, Мелия, скорее сюда! – прервал барда радостный возглас Бельтана. Рыцарь стоял близ края черного круга, указывая рукой прямо себе под ноги. – По-моему, я нашел ваш Краеугольный камень!

Все трое поспешили на зов. Трэвис проследил взглядом за указующим перстом Бельтана и сразу понял, почему они так долго не могли его обнаружить, несмотря на более чем внушительные размеры.

Фолкен в отчаянии выругался. И было отчего. Краеугольный камень представлял собой массивный черный диск в сажень диаметром, плотно вцементированный в пол. Поверхность его пересекали две скрещенные линии – Орм, руна основания.

Только эта руна не светилась, подобно остальным, а оставалась темной и безмолвной. Причина лежала на поверхности: ломаная трещина, пересекающая диск через центр от края до края. Краеугольный камень был разбит!

Трэвис сглотнул слюну и тронул барда за локоть.

– Фолкен, ты говорил, что этот камень служит ключом для защитных механизмов башни? Тот молча кивнул.

– Но сейчас он разбит.

– Да.

– И что это означает?

– Это означает, – хмуро проворчал бард, – что мы утратили последний шанс выбраться из этой передряги живыми.

Все четверо обреченно уставились на обманувшую их надежды погасшую руну.

– Смотри, твой кинжал светится! – толкнул Трэвиса рыцарь.

Трэвис перевел взгляд на заткнутый за пояс малакорский стилет. Рубин в рукоятке пульсировал алым огнем – пока слабым, но разгорающимся с каждой секундой. Он уже наблюдал аналогичное явление в Кастл-Сити, когда преследователи осаждали «Обитель Мага». Тогда они были близко. Очень близко. Трэвис беспомощно обвел взглядом спутников и прошептал пересохшими губами:

– Они идут.

54

Знакомый механический гул ворвался в уши, подавляя волю к сопротивлению. Арочный проем входа в подвал озарился мертвенно-белым сиянием. Руны на стенах и сводах начали меркнуть.

Четверо друзей стояли плечом к плечу в центре зала. Бельтан обнажил меч, а Трэвис выхватил из-за пояса кинжал. Узкий длинный клинок в его руке казался смехотворно маленьким и абсолютно бесполезным перед лицом смертельной угрозы. Венчающий рукоять камень светился теперь ярче раскаленного железа.

Гудение нарастало, постепенно переходя в сводящий с ума вой. Один за другим, проявляясь на миг в обрамленном дверной аркой сиянии, проникали в подвал поражающие нечеловеческой грацией, гибкие, как ивовые ветви, фигуры. Бледные Призраки! Гул внезапно стих, интенсивность бело-голубого свечения резко упала, и Трэвис, до того видевший лишь размытые силуэты, впервые смог разглядеть врагов в их истинном обличье.

Теперь ему стало понятно, почему их так называют. Кожа у них была гладкой и белой, как брюхо акулы. Тонкие стройные тела, намного превышающие ростом обыкновенного человека, заканчивались непропорционально крупной головой на длинной шее. Огромные глаза-блюдца цвета обсидиана занимали большую часть плоского безносого лица. На месте ноздрей, равномерно сужаясь и расширяясь, пульсировали две крошечные щелочки, а рот и вовсе отсутствовал.

– Чего они хотят? – через силу выдавил он, обращаясь к Фолкену.

– Твой Камень, – буркнул бард, не сводя глаз с приближающихся тварей. – Они для того и созданы, чтобы разыскать все Великие Камни.