За гранью

Но Адира не оставила времени на раздумья. Она потянула ее за собой в слабо освещенный туннель, где двое стражников, узнав герцогиню Беккеттскую, почтительно склонились перед ней и пропустили, не задавая вопросов. Потом крепостные стены остались за спиной, и две женщины, то бегом, то скорым шагом, пустились вниз по дороге, спиралью опоясывающей Кейлаверский холм. На одном из крутых спусков Грейс поскользнулась и чуть не упала, но вот наконец и последний поворот, за которым ее взору открылся город.

В начинающихся сумерках, смешанных с дымом, поднимающимся из печных труб, было довольно трудно оценить его истинные размеры. На взгляд Грейс, в городе насчитывалось порядка четырехсот — пятисот строений. Меньшую часть из них составляли крытые черепицей каменные дома в два или три этажа, а большую — деревянные избы с почерневшей от сажи соломой на крышах. Такое количество домов грубо соответствовало численности населения где-то в районе двух тысяч, что уступало количеству обитателей цитадели, вместе с гарнизоном значительно превосходящему эту цифру. Не очень-то впечатляюще для стольного града самого сильного и густонаселенного из Семи доминионов, но не следовало забывать, что в раннем средневековье роль центров цивилизации играли не города, а укрепленные замки, да и подавляющее большинство людей проживало в деревнях. Очень многие рождались, старились и умирали, ни разу в жизни не удалившись и на десять миль от родного села. В городах же, возникавших обычно вокруг крупных крепостей и замков или близ перекрестков больших дорог, население составляло лишь незначительный процент от общего, и они исполняли роль исключительно торговых центров, а в некоторых случаях — еще и религиозных.

— Скорее, миледи, скорее! Прошу вас.

В голосе Адиры снова зазвучали тревожные нотки. Возможно, ее слезы и отчаяние все-таки не были инсценировкой и она действительно искренне беспокоится за судьбу брата, но едва поспевающая за ней Грейс никак не могла отделаться от нарастающих подозрений.

Они перебрались через замерзший ручей по деревянному мостику и вступили в город. Грейс начала задыхаться. 

Привыкнув к неистребимой вони в стенах крепости, она самонадеянно считала, что по части запахов этот мир ее больше ничем не удивит, но ударившая в ноздри невообразимая смесь далеко превосходила по убойной силе даже кейлаверские сортиры, не говоря уже о больничных коридорах Денверского мемориального.

— Идемте же, миледи! Почему вы остановились?

Грейс чуть было не обратилась в позорное бегство. Лишь мысль об ожидающем ее больном помогла преодолеть вызванный инстинктом самосохранения порыв. Плотно закрыв нос отворотом плаща и дыша сквозь материю, она мужественно двинулась вперед.

Сумерки стремительно опускались на город, ограничивая видимость и размывая очертания домов и зданий. В планировке улиц не угадывалось ни малейшего намека на упорядоченность. Они круто сворачивали то вправо, то влево, неожиданно заканчиваясь тупиками или сужаясь до такой степени, что женщинам приходилось идти гуськом, а потом так же внезапно расширялись, выводя их к обширным зловонным лужам, служащим стоком для нечистот.

Встречных прохожих почти не попадалось, но лишь до тех пор, пока они не добрались до главной площади, в центре которой возвышался сложенный из камня крытый колодец. Вокруг него теснились блеющие козы и овцы и множество людей в грубых, грязных одеждах, с испещренными оспинами лицами, согбенными спинами и корявыми руками, на которых частенько не хватало пальцев. Даже в Аппалачах Грейс не видела такого ужасающего убожества.

А ведь это самый богатый и процветающий из всех Семи доминионов, Грейс!

Адира, не обращая внимания на путающуюся под ногами скотину, тащила ее напрямик через площадь. В сплошь покрывающей мостовую липкой черной жиже струились желтовато-коричневые ручейки, от которых исходил удушливый аммиачный запах, исключающий сомнения в происхождении текущей в них жидкости. Все чувства Грейс взбунтовались. Желудок словно вывернулся наизнанку, горло обожгло кислотой. Она отвернулась, оперлась о стену и извергла все накануне съеденное в сточную канаву.

— Ничего, ничего, миледи, — мягко, но с оттенком насмешливого превосходства успокоила ее Адира. — Это не смертельно. Сейчас придем домой, там вам полегчает.

Грейс выпрямилась, вытерла губы тыльной стороной ладони и кивнула:

— Да-да, отведи меня поскорее к твоему брату.

К тому времени, когда они добрались до небольшой лачуги на дальней окраине города, Грейс и в самом деле полегчало. 572 Жилище выглядело жалким и убогим даже по местным меркам. Стены хибары были обшиты тонкими досками, а не сложены из цельных бревен, как большинство деревянных домов. Из хозяйственных построек во дворе имелся только плетеный навес, обмазанный облупившейся штукатуркой. В грязи вокруг навеса копошились немногочисленные куры, такие худые и жилистые, что оставалось загадкой, для чего их вообще держат.