За гранью

Грейс закусила губу. Неужели она выглядит такой страхолюдиной? Она вспомнила, что так и не удосужилась причесаться. Провела рукой по волосам и убедилась, что ее прическа на самом деле в полном беспорядке. Ну ладно, допустим, ее внешний вид действительно далек от совершенства, но растрепанные волосы едва ли можно считать веской причиной для панического бегства. И зачем, скажите на милость, им понадобилось уносить ее тряпки?

Грейс спустилась с кровати и подошла к гардеробу. Делать нечего, придется пока довольствоваться тем, что осталось. С нарастающим отчаянием она перебирала одно платье за другим, пока не остановилась на показавшемся ей самым простым в обращении. Им оказалось грандиозное сооружение из тонкого синего сукна, на изготовление которого пошло больше материи, чем она успела износить за все предыдущие годы жизни. Грейс со вздохом просунула голову через отверстие ворота и чуть не упала под навалившейся на плечи тяжестью. Мужественно стиснув зубы, она все же сумела устоять на ногах, но ее ожидало куда более тяжкое испытание. Она битый час подбирала, подтягивала, подворачивала, мучительно пытаясь разобраться в назначении бесчисленных застежек, пуговиц и бретелек.

И все понапрасну.

Грейс не без оснований считала себя умной женщиной, но конструкция этого платья оказалась за пределами ее понимания. Оно упорно не желало ей подчиняться. Что бы она ни делала, оборки и складки неизменно собирались на одной стороне, соответственно исчезая на противоположной. Окончательно выбившись из сил, Грейс выползла из платья и засунула его обратно в шкаф, сопроводив несколькими энергичными выражениями.

Она уже собиралась закрыть дверцу — проклятое платье так ее разозлило, что даже смотреть на него было противно, — как вдруг заметила в углу какой-то сверток. Развернув его, она обнаружила длинную шерстяную тунику светло-коричневого цвета, толстые зеленые гамаши и кожаный пояс. Эта находка понравилась Грейс значительно больше. Она натянула тунику и гамаши поверх нижнего белья и подпоясалась. Вещи были ей великоваты, но не шли ни в какое сравнение с платьем, в котором она походила на плюшевое кресло-переросток. Вероятнее всего, они попали в  гардероб случайно и принадлежали кому-нибудь из слуг, но в них было тепло и удобно, а главное, не приходилось гадать, что и как надевать или снимать. Расправляя складки туники вокруг талии, Грейс нашла прикрепленный к поясу кожаный кошель. Подойдя к камину, она забрала с полки ожерелье и надела на шею, убрав кулон под одежду. Визитную карточку Ищущих и половинку монеты спрятала в кошелек. Затем оглядела себя со всех сторон и осталась довольна.

Ноздри защекотал аппетитный аромат. Отвернувшись от гардероба, Грейс переключила внимание на столик с оставленным служанкой подносом. Рядом со столиком стояло кресло. Желудок громко и протестующе заурчал, недвусмысленно давая понять, что не намерен больше мириться с таким пренебрежительным отношением к его потребностям. Мельком оглядев поднос, Грейс решительно придвинула кресло и уселась за стол. В конце концов, голод не способствует мыслительному процессу, так что строить планы гораздо разумнее, предварительно подкрепившись.

Она исследовала содержимое всех блюд и горшочков, по очереди приподнимая глиняные крышки и заглядывая внутрь. Меню оказалось разнообразным, но довольно своеобразным. В качестве закуски предлагалось нарезанное ломтями холодное мясо под зеленым желеобразным соусом; на первое — густой суп-пюре цвета топленого молока с крошечными отварными яйцами; в роли горячего выступал мучной пудинг, обильно сдобренный пряными приправами, а на десерт ей досталась сметана с незнакомыми сушеными фруктами.

Некоторое время Грейс еще колебалась. Потом желудок снова напомнил о себе и заставил забыть об осторожности. Она подцепила кусочек мяса и отправила в рот. Минуту спустя блюдо наполовину опустело. Ростбиф оказался настоящим деликатесом, а вот зеленый соус ей не понравился, так же как и плавающие в супе микроскопические яйца, от которых исходил стойкий неприятный запах. Сам суп, чем-то напоминающий луковую похлебку с картофелем, имел вполне приемлемый вкус. Пудинг источал приятный запах анисового семени. Она обожала анис и слопала все без остатка. Десерт постигла та же участь, хотя ей пришлось довольно долго жевать жесткие и упругие, как резина, сухофрукты. В целом обед можно было считать удавшимся — Грейс неоднократно случалось довольствоваться едой несравненно ниже качеством. Впрочем, она была так голодна, что не побрезговала бы, наверное, даже сухим собачьим кормом.