За гранью будущего

Художник пригрозил портрету пальцем и закрыл его тряпкой. В прихожей раздался скрежет, довольно громкий, перешедший в писк, а потом залившийся истерическим хохотом. Как пояснила Леся, это изобретение одного из знакомых Лопуха, некоего Митяя, слесаря фабрики игрушек. Производство детских забав давно обанкротилось, и бывший слесарь подрабатывал поделками и мелким ремонтом всего и вся. Вот и подарил другу оригинальный входной звонок-скрежет-хохот.

“Сброд” Христи собрался довольно споро и надо сказать пунктуально. Алексей только успевал хлопать глазами – такой разношёрстности в одежде, причёске, и во всём внешнем облике прибывающих молодых людей он ещё не видел! Но и среди этого человеческого разнотравья, выделялся длинный парень с выбритой начисто головой и с чёрной повязкой на левом глазу. Казалось, пират Карибского моря явился собственной персоной. Именовался он соответственно – Корсаром.

Его неравнодушное отношение к Лесе проявилось сразу, с порога. Он сделал масленую улыбку, широко раскинул руки и буквально сграбастал хрупкую дивчину в свои объятия. Пытался и целовать, но Леся умело крутила головой и, извиваясь ужом, выскальзывала из граблеобразных цепких рук.

Алексей смотрел на эту вопиющую бесцеремонность, как ему виделось, и испытывал нарастающую неприязнь к “морскому бандиту”.

Гости пришли не с пустыми руками, каждый что-нибудь принёс: бутылку водки, шампанского, пива, вина – кому, что более по вкусу. Расселись в основном на полу, тут же на видавшую и лучшую долю скатёрку выгрузили из холодильника закуску. Она не баловала ассортиментом и состояла из экземпляров пересохшей тарани, потерявшей всякий съедобный вид колбасы и квашеной капусты. Последней было особенно много. По ходу застолья выяснилось, что Христя увлекается солкой как видом отдыха от творческих мучений, и капуста – его последнее кулинарное творение. Опробовав продукт, Алексей одобрительно помотал головой и с уважением пожал Лопуху руку.

Нарастающий шум и гам дополнились вскоре гитарой, а затем и танцами. Сам хозяин дома больше отмалчивался, очевидно, сегодня был не в “форме”. Зато “пират” наглел, не “останавливаясь на достигнутом”. Он не оставлял Лесю ни на минуту, хотя та пыталась в меру сил пресекать порывы разохотившегося самца и усаживалась от него подальше. Он же упрямо тащил девушку на танцы и тискал её не стесняясь. Впрочем, многие парочки уже давно вели себя раскованно: и целовались, и обнимались, не особо тушуясь и смущаясь остальной компании.

Из разговоров Алексей уловил, что Леся была начинающей актрисой. Её сценическая карьера, не успев толком начаться после окончания театрального училища, застопорилась по курьёзной причине: девушку стал домогаться начальник городской милиции, некто Бараян Григорий Амвросиевич. Наблюдая за наглыми поползновениями Корсара, пытаясь отвлечься от общего шума, Алексей упросил-таки Христю рассказать, хотя бы вкратце, эту странную историю.

Лопух умел образно и доходчиво излагать свои мысли. И Алексей с интересом выслушал его. Оказалось, Бараян считался негласным хозяином в городе. Даже мэр его остерегался. Ходили слухи, что у начальника милиции надёжная “крыша” в самой столице. Сам он (опять же по слухам) держал в руках криминал города и весь теневой бизнес.

– Этот человек может позволить себе всё, – посасывая косточку тарани, сверкал очами Христя. – Поскольку у мужика кавказские корни, то и тяга к бабам разных сортов непомерная. В его фаворитках-любовницах кто только ни побывал: худые и толстые, проститутки и артистки, замужние и холостячки. Так, во всяком случае, говорят, – уточнил художник. – В открытую он не наглеет, более того, во всех наших СМИ о нём говорят, как о примерном семьянине. Так вот, после первых, дебютных выступлений Леси в театре, к ней подвалил подозрительный тип и настойчиво предложил отправиться вечерком в сауну. Представляешь, какая наглость! Девка, естественно, возмутилась. Тогда ей намекнули, что сие есть пожелание самого Бараяна. Заметь, “пожелание”, даже не просьба. Спасло, хотя и временно, Лесю то, что я оказался среди её поклонников, так как знавал девочку с поры босоного детства. Вместе бегали по крышам многоэтажек и воровали бахчу в соседских огородах. Так вот, я в тот дебютный вечер тоже принёс начинающей звезде театра цветы, на правах старого знакомого. Тут она мне и слёзно поведала о своём привалившем счастье, в кавычках разумеется. Пришлось взять под своё крылышко… Теперь помогает мне по дому и в войне с моим сбродом…