За гранью грань

Эллан с каждой минутой слабел. Он все чаще останавливался и, окутав себя коконом защитных чар, жадно глотал воздух. Вот и вовсе покачнулся, чтобы рухнуть на пол. Элиза тут же оказалась рядом и занесла над учителем меч, однако убить не успела. На сцене возник третий участник действа, пронзивший запястье графини острой болью. Меч со звоном полетел на пол и сгорел. Я собственным глазам не поверила, только дымящая лужица осталась.

— Занятие некромантией без высочайшего разрешения запрещено, — отчеканил Соланж.

Его шаги в массивных сапогах с металлическими набойками гулко отзывались под потолком.

Казалось, Соланж совсем не боялся Элизы. Он не заготовил заклинания, даже не достал кинжала из ножен. Но мнимое спокойствие оказалось обманчивым: некромант, не оборачиваясь, отразил удар и вернул его Элизе.

— Не люблю бить женщин, — поморщился он, — но иногда приходится.

Некромант тенью метнулся к графине и ударил по лицу. Пощечина оказалась такой силы, что Элиза не удержала равновесие и упала. Из рассеченной губы сочилась кровь, на скуле стремительно разрастался синяк. Соланж, будто котенка, вздернул Элизу за шиворот и легко, как веточку, откинул к стене. Графиня ударилась виском о камни и, застонав, съежилась, ожидая новых ударов. Но их не последовало. Спеленав жертву специальной магической сетью, Соланж обернулся ко мне. Только сейчас вспомнила о наготе и поспешила прикрыться. По губам некроманта скользнула усмешка. Вальяжным движением он расстегнул верхнюю пуговицу легкого летнего пиджака и кинул мне. Отказываться от подарка не стала и поспешила завернуться в хранившую тепло чужого тела материю. Соланж, впрочем, успел все рассмотреть и оценить: цепкий взгляд скользнул от макушки до пяток.

— Занятно! – протянул некромант, остановившись напротив притихшей Элизы. – Давненько Знающих не лишали разума. Страшное наказание, верно, ваше сиятельство?

— Не посмеете! – неожиданно осмелев, огрызнулась графиня. – Никто меня не казнит!

— Собственными руками, — пропел Соланж. – Вы забыли, миледи, кто творит суд над аристократами. Ничего, — пальцы обманчиво ласково коснулись щеки вмиг помрачневшей Элизы, — сделаю быстро. Вы ведь расскажете мне все, графиня? Пытки – это так неприятно, а дело столь серьезно – покушение на жизнь королевы.

Неужели?.. Метнула быстрый взгляд на побелевшую Элизу. Та отчаянно мотала головой. Судя по тому, как резко сошла с нее спесь, ни один титул, никакие связи не помогут остановить Соланжа Альдейна.

— Ничего, мы это проверим, — щелчок пальцев, и графиня зашлась от животного крика, а ведь некромант не касался ее, не напускал чар. – Давненько я не баловался дознанием. И маленькая наиви, увы, потерявшая девственность, нам поможет.

Соланж обернулся ко мне, окинув взглядом ученого, препарирующего очередную мошку. Меня бросило сначала в жар, а потом в холод. Попятилась и уткнулась спиной в стену. Ту самую, по которой стекала вода. Пиджак некроманта тут же промок, и тело покрылось мурашками. Зябко поджав пальцы, игнорируя липшую к коже ткань, вжалась в стену. Глаза Соланжа пугали. Бледно-желтые, практически бесцветные, они горели, как у кошки. Казалось, еще немного, и облик некроманта начнет видоизменяться: отрастут когти и шерсть. Соланж же смотрел на меня с недоумением, потом вздохнул, покачал головой и привычно, за долю мгновения, скользнул по граням пространства. Минуту назад он стоял возле Элизы, и вот уже длинные тонкие пальцы коснулись щеки. Дернулась, пытаясь вырваться из ловушки.

— Зачем же так? – Показалось или в голосе сквозила обида? – Я и пальцем не тронул. Замерзла вдобавок…

Пиджак тут же высох, меня усадили на стол.

— Вот тебе практика, маленькая наиви, — спокойный глубокий баритон шевелил тоненькие волоски за ухом. Треклятый некромант специально смущал меня. – Умирающий навсей. Он пытался защитить тебя и, по-моему, заслужил награду. Ну же, докажи, что ты не только сосудик, как ласково называет игрушку граф Местрийский.

Медленно, очень медленно обернулась и посмотрела на Соланжа. Его губы оказались в опасной близости от моих губ, но это не смущало. Мне не давало покоя, откуда он знал о данном Геральтом прозвище. Дом навсея хорошо защищен, туда не проберутся чужие, но некромант каким-то непонятным образом сумел установить следящие чары.

— Я не раскрываю секретов, — покачал головой Соланж и выпрямился. – Поторопись, у лорда Марона скоро остановится сердце. Чувствующие – существа благодарные, вдобавок, хорошие любовники. Самые лучшие, спроси у графини. Она ведь не просто так соблазнила учителя.

Вспыхнула и заверила, мне никто, кроме Геральта, не нужен.