За гранью игры

А действительно, мысль о том, что можно создать портал перемещения и захватить власть в стране, пришла неожиданно и, казалось бы, случайно. Однако почему такая же идея не могла одновременно посетить и других управленцев? Кто знал, о чем мечтали графы и маркизы, засыпая в своих капсулах? Шеллеш не верил, что фон Шлиссенбургу удалось совершить военный переворот просто так, полагаясь на одну лишь удачу. Этого просто не могло быть! Такие вещи необходимо тщательно просчитывать. «И, – думал Шеллеш, – если в двух шагах от победы и моего торжества возникла стихийная преграда, шторм, разрушивший весь тщательно возводимый замок из песка, значит, за проклятым немцем кто-то стоял!» Это было очевидно. Либо Лиррил стало мало власти, либо кто-то из генералов решил взять инициативу в свои руки. Но, может быть, все происходящее – это спектакль по сценарию Чужих... Ведь подобное позорное разоблачение мятежа в Империи, которое неминуемо произойдет, потому что сам Шеллеш – не у дел, вот это раскрытие тайны баронета Веррев непременно явит всему миру загнивание всей социальной и управленческой системы. И тогда военная агрессия Федерации, Чужих и Третьего Союза станет не только закономерной, но и единственно возможной акцией. Как же это раньше не приходило в голову? Чужим не нужна сильная Империя, их более устраивает враг слабый, не признающий центральной власти, враг, способный расколоться на удельные баронеты...

Шеллеш едва передвигал ноги. А вокруг все те же кровавые, бурые скалы. И нет конца этим острым пикам, похожим на клыки чудовища. Когда же кончится этот переход? Уж не сон ли это?.. Имперские стимуляторы и тренажеры, конечно, имели разные пейзажные заставки, в том числе и экстремальные: извергающиеся вулканы, к примеру. Но таких проклятых скал Шеллеш не видел ни в единой голографической пейзажной базе данных! Впрочем, барон отдавал себе отчет, что все визуальные информативные сайты всегда находятся под пристальным надзором имперской внутренней цензуры.

А Муррум шагал бодро. Подлый мутант! Ну ничего, пусть он только до города доведет. Шпик, похоже, просто не знает о репрессиях на Морддроме против альфодроллей и акрогов. Вот заодно и поймет, что костер хорошо прочищает мозги и замечательно выветривает из мутирующих уродов души.

Шаг за шагом. А в небе беспощадно палят два дневных солнца. Кто придумал, что экономика отсталых планет должна быть полностью подчинена добыче полезных ископаемых? Эти клоны тупо исковеркали скалы, выдолбили в них пещеры, тоннели. А внизу наверняка оставили незатопленными отработанные шахты. Да мало ли кто теперь здесь может жить? И вот приходится идти, вздрагивать от шума. Граждане не должны подвергаться такому унижению и таким физическим перегрузкам! Для этого созданы био-роботы – низшая механическая каста.

Шеллеш рухнул на колени. Все, идти он больше не мог!

– Вставай, падаль! – засмеялся Муррум.

«Да их что, шпионов этих позорных, учат, как скорее довести себя истязаниями до полного бесчувственного состояния?»

– Я не могу... – прохрипел барон. – Я в жизни столько не ходил, даже во время военных сборов после окончания инкубатора!

Муррум схватил Шеллеша за шиворот и поставил на ноги.

– Если я чего-то не понимаю в этой жизни, так что это за Империя такая, в которой низверженный мелкий узурпатор не цепляется ногтями и зубами за свою вшивую жизнь, а падает на спину и сучит лапками: «Ой, не могу, помираю!»

Барон почувствовал волну ярости, поднявшуюся почему-то из области крестца и хлынувшую по телу жидким пламенем. И глаза застелил кровавый туман.

И только вскочив на ноги и отмахав десяток шагов, Шеллеш вдруг осознал, что сейчас им руководила вовсе не логика, а странные ощущения, чувства, не подающиеся анализу. На что злиться-то? Слова вражеского шпиона не имеют юридической обвинительной силы. И все же отчего это Шеллеш так разнервничался и, похоже, ринулся доказывать какому-то альфодроллю, что на самом деле граждане – это бойцы за торжество светлых идеалов?

Барон почувствовал во рту соленый привкус крови.

Нет, что-то определенно происходило не так. Все вырвалось из-под контроля, даже эмоции, находившиеся в зачаточном состоянии. Да что же это такое? Полный крах?

...За это время в баронете можно было совершить с десяток дворцовых переворотов. И сдать на милость Императора весь план заговора. Возможно, Лиррил так и поступила...

Конечно же, Лиррил!

Барон почувствовал ненависть, глухую и беспросветную, как ночь. Тварь! Эта сучка не даром сбегала из инкубатора. Она же чувствовала все эти годы!

Гады! Какие же все вокруг гады! Сволочи, предатели! И ни на кого ни в чем нельзя положиться!