За гранью игры

– Откуда я знаю, по каким документам она прошла через твои мозги?

– А то я все думаю, откуда у печатного клона и мусоросборщика класса U-7 кластеры со странными эмоциональными данными! Но подобное задержание без официального извещения Сената и лично императора – это же заговор! Это военное преступление. Код Шеллеша должен быть немедленно разархивирован!

– Тише ты! – сказал я. – Ты можешь пока скрыть информацию о том, что мы в плену?

– Это противозаконно.

– Кретин! – Я плюнул. – Ты хочешь оказаться вместе с нами под данными о стиральной машине?

Компьютер покряхтел. Видимо, думал, просчитывал:

– Я никому не скажу.

Слава богу, а я уж и не надеялся встретить в Империи хотя бы один здравомыслящий компьютер!

– Так, а теперь немедленно открой доступ в камеру Алланы и покорми нас, черт возьми!

– Да, конечно, – отозвались стены, шумя процессорами.

Папка «Personal»

Doc012

Нет, все-таки толковый парень и в тюрьме может устроиться с комфортом. Это я о себе, о скромном.

Компьютер Зала Ожиданий звали Веддев. Как выяснилось, этот комп работал когда-то в Имперском сыске, да устарел и был отправлен на одну из самых отсталых планет. Это он мне сам рассказал. Верно говорят: «Болтун – находка для шпиона».

В общем, уже через полчаса я лежал в спальной капсуле чистый и сытый. После всех передряг хотелось немного расслабиться, покемарить чуток. Я давно потерял счет времени. Но по земным меркам было где-то около трех часов дня. Впрочем, я ведь и ночь провел в компьютерных баталиях, и день в сплошных передрягах, так что нет ничего странного, что я едва шевелился. Просто отдыхал после трудов праведных. Не спал, а так, оттягивался. Жаль, что у них музыки нет. Я бы согласился на какое-нибудь «Русское радио», «Радио-шансон» или «Хит-FM». Лишь чего-нибудь мурлыкали.

Аллана ложиться и не собиралась. Она нервно ходила по камере, то бишь по муляжу рабочей квартиры, и думала. Веддев оказался мощным компьютером, но абсолютно бесполезным для всех узников без исключения. Во-первых, как оказалось, Веддев не мог подключиться к внешней информационной сети. То есть, опять-таки связи не было никакой. Да еще у Алланы ее ноутбук отобрали. И журналистка это переживала. Я не мог понять, что сильнее тревожит мою спутницу: отсутствие электронного друга или осознание того, что теперь нельзя воспользоваться преимуществом техники. Во-вторых, двери нашей темницы совершенно не подчинялись приказам Веддева. То, что мы утратили свои иллюзии, что сошлись в одной камере и на нас перестали распылять галлюциногены класса G, еще ничего не означало. Зал Ожиданий не мог выпустить нас по собственной воле.

Надежда на помощь такого могущественного союзника, каким являлся компьютер-тюремщик, рухнула в одночасье. Видать, инопланетяне тоже не дураки, хотя, может быть, и не понимают, что в неволе умирают от тоски, от чувства изолированности, а вовсе не от голода.

– Иван! – Аллана уставилась на меня, точно Наташка, в который раз собирающаяся мне разъяснить преимущества статуса законной жены перед сожительницей. – А ведь ты мужчина!

Что она этим хотела сказать? Это лирическое вступление мне очень не понравилось. Знаю я женщин – все они одинаковы. Сейчас чего-нибудь попросит. Я потер фингал под глазом и подумал: «Хотя, конечно, кое в чем Аллана все-таки права: не время валяться без дела!» Я вздохнул и разочарованно сел.

– Надо же, какое удивительное научное открытие! Я всегда думал, что, согласно теории Дарвина, я всего лишь низкоинтеллектуальный родственник обезьян. А оказывается, мужчина!

Аллана нахмурила лоб и смешно свела брови уголком к переносице:

– Шутишь? Чтобы смешно было?

– Нет, – проворчал я, – говорю чистую правду. На Земле существуют самцы, мужики, мужчины и рыцари. Такая, примерно, градация. Самцы водятся на Кавказе, они всегда начинают знакомство фразой: «Вах, какой женщина! Мне тоже такой надо». Мужики, и я в том числе, любят машины больше, чем всякие телячьи нежности. Мы, мужики, перед знакомством выпиваем водочки для походочки граммов эдак пятьсот, чтобы не смущаться. Мужчины сентиментальнее. Они дарят цветы, стихи сочиняют и пьют всякое сладкое вино. Извращенцы, в общем. А вот рыцари – те высшая ступень эволюции: они все могут, даже свою бабу простить, если она ему с футбольной командой изменила.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Чтобы тебе тошно стало.

Аллана передернула плечиками. Кажется, поняла:

– Ладно, ты не мужчина, а мужик. Суть от этого не меняется.

– Э, не скажи, – засмеялся я. – Я сразу почувствовал, что мой интеллект подрос процентов на десять, а то и на пятнадцать!

– Ладно, повеселился и будет. Я не успела спросить тебя о главном.

– Холост. – Я расправил плечи и ухмыльнулся. – Не судим. За границей родственников не имею. Пока...

– Да я не об этом.

– А жаль. – Я притворно вздохнул. – А то парень я видный. Сама сказала: мужчина в самом расцвете сил! Почти Карлсон, который живет хм... под крышей.

– Тебя обыскивали в то время, пока я находилась под лучом парализатора? – Кажется, Аллане надоели мои шуточки.