За гранью восприятия

Ко мне подбежал Разгонов. Взмыленный, с поцарапанным лбом, глаза горят, губы подрагивают. Ствол в руке ходуном ходит. Нервы…

– Цел? Что в машине?

– Два трупа. Три ствола «ТТ». И больше ничего. Только если машину обыскать.

– Помощь уже вызвана, подъедут. Ну, с-суки! Ну, я вас с говном смешаю!

– Думаешь, это угрозыск?

– Какой угрозыск? Скорее всего это Корешков и его братия. Почуяли, что мы к ним подбираемся!..

Наверное, мои глаза размером стали как блюдца, потому что Олег вдруг оборвал себя, чертыхнулся и бросил:

– Я тебе не говорил… не хотел сразу… – Он махнул рукой, опять выругался. – Ладно, это потом. Пока скажу одно: смерть Жорки – дело рук Карешкова. И не только его! Остальное – после…

Он окинул меня внимательным взглядом и добавил:

– Тебе врач нужен.

– Зачем? – не понял я.

– А ты глянь на себя в зеркало.

Недоумевая, я подошел к его машине и глянул. Лоб рассечен, лицо грязное, рубашка порвана, испачкана в пыли и крови. Вдобавок на воротнике с правой стороны небольшая дырочка. От пули. Вот так… впритирку. Повезло.

Чертыхнувшись, я отвел глаза от зеркала и взглянул на дорогу. Да, картина Репина «Приплыли»…

… Минут через двадцать от наплыва машин на мосту стало тесно, как в узкой подворотне. Сначала с поста ГАИ приехали инспектора. За ними прикатили две машины с дежурной сменой СОБРа. Следом с небольшим интервалом «скорая помощь» и автобус с ОМОНом.

Кстати, «скорая» приехала нереально быстро только потому, что была перехвачена по пути на обед парнями из ОМОНа. А так бы ждали еще полчаса.

Мы тоже времени даром не теряли. Пока Разгонов связывался по радиостанции, мы с прапорщиком быстро перевязали раненого помощника Олега (пуля угодила в правое плечо), осмотрели тела лейтенанта и Ивана, вытащили убитых из «шахи».

В какой-то момент я понял, что, кроме царапин на лбу и шее, у меня еще стесана кожа на груди. Видимо, когда совершал кульбит при покидании машины. Рана – мелочь, но саднила неприятно и то и дело цепляла за рубашку. Ее (рубашку) я снял, тем более что она здорово пострадала во время переползаний, и ходил полуголым, подставляя плечи легкому ветерку. На палящее солнце не обращал внимания. Я вообще был погружен в себя, делал все автоматически, на рефлексах, а сам вертел в голове догадки и версии относительно того, что, как и когда могут предпринять пришельцы после того, как их покушение провалилось.

Приехавшие собровцы сперва косились на меня – полуголый здоровяк в грязных джинсах, с расцарапанной грудью и лбом, да еще с пистолетом, торчащим за ремнем (когда его туда сунул – не помню). Но Олег, а потом и прапорщик шепнули им пару слов, и бойцы остыли. Кто-то подал мне воду, кто-то пузырек с перекисью водорода – промокнуть царапины. О стволе никто не заикался, а я опять о нем забыл.

Разгонов, успел передать приметы уехавшей машины, организовать поиск по горячим следам, вызвать следователей для работы на месте и выставить оцепление. Чтобы совсем не перекрывать движение, оставили узкую полоску на противоположной стороне моста. По ней по одной пропускали машины. Больше в город.

… Возле машин и трупов суетились следователи, собровцы, кто-то из начальства. Замеряли, спорили, осматривали, опять спорили. Врачи уже увезли раненого. Чуть позже пришла вторая машина «скорой», встала неподалеку от автобуса ОМОНа.

Врач со «скорой» обработал мои царапины и предложил забинтовать. Я отказался – мелочь, сама засохнет – и попросил воды. Пока пил, сзади подошел Олег.

– Давай отойдем. – Он прихватил меня за локоть и отвел ближе к оцеплению. Пытливо заглянул в глаза. – Минут сорок назад Корешкова с двумя его людьми взорвали в машине неподалеку от их офиса. Рвануло хорошо, тела разнесло на части.

– Ого! – вырвалось у меня. – Интересно, кто же это мог сделать?

– Вероятно, его новые компаньоны.

Он поймал мой недоуменный взгляд и хмыкнул.

– Корешков спелся с крутыми ребятками из одной бригады и с их помощью устранил Чижмина. Рассчитывал сам рулить фирмой. А братки захотели заполучить все в свои руки. Поэтому и Корешкова убрали. Как до этого и Жору. Расчистили, можно сказать, себе дорогу.

– То есть нападение на нас – их рук дело?

Если эта версия станет у милиции главной – хорошо. Не будут копать глубоко. Бандитский наезд, и баста! Бандитов и будут ловить.

Но Олег недаром ел свой хлеб. С сомнением покачал головой, неуверенно пробурчал:

– По наглости исполнения очень похоже на бандитов. Оружие их любимое. Странно только, почему не автоматы. Но одно не ясно – мы-то им зачем? Я, конечно, копаю под Корешкова, но подходы к бандитам пока закрыты. Да и рисковать, восстанавливать против себя РУБОП бандиты не станут. Себе дороже. Словом, тут многое непонятно.

– Да? Ну, тебе виднее…

– Проверим по базе данных физиономии убитых, отпечатки пальцев, посмотрим оружие, может, где светилось прежде… – словно размышляя вслух, говорил Олег. – А там и до организаторов недалеко…

Я пожал плечами и промолчал. Версия Олега меня устраивала. Лишь бы держалась подольше.