За ядовитыми змеями

Я загнал кобру в угол, палкой прижал к земле и, крепко ухватив рукой за затылок, левой — за середину тела, оторвал от земли. Держа змею на весу, я подошел к окошечку и стал ее рассматривать. Это был великолепный экземпляр! Темно-оливковая кожа змеи горела в косых лучах солнца, проникающих в запыленное окошко. Кобра была очень длинная, мне хотелось ее измерить, но без помощника такую операцию проводить рискованно, а рисковать лишний раз в последний день, пожалуй, не стоило. Нужно было поступить предельно просто — посадить кобру в мешок и присоединить к ранее собранной коллекции. Оставалось проделать относительно несложную операцию, самое трудное было уже позади. Однако, поразмыслив над создавшимся положением, я стал в тупик: со мной не было змеиного мешка. Все мешки были давно упакованы и, вероятно, уже подъезжали к Москве вместе с Василием.

Что делать? Упускать такую великолепную змею не хотелось. Но сколько же можно ее держать в руках? Если гюрза в момент пленения бешено вырывается, а затем затихает, то кобра действует методически и способна измотать самого сильного человека в полчаса. Голова змеи все время высовывается вперед, и нужно бдительно следить, чтобы змея не получила возможности дотянуться до руки ядовитыми зубами. В такой момент отпустить змею — чистейшее безумие. Пресмыкающееся успеет нанести удар.

Я очутился в крайне затруднительном положении и беспомощно топтался на месте. Неизвестно, сколько времени продолжалось бы это топтание, если бы не кобра. Змея, ни на секунду не прекращавшая сопротивления, захлестнула хвостом мою шею и стала сжимать кольца.

До сих пор я не знал, что кобры могут обвиваться, когда их держат в руках, обычно такой прием характерен для удавчиков.

Вначале я не придал большого значения уловке кобры, но, когда змея стала сдавливать мне горло все туже и туже, испугался всерьез. Теперь уже оторвать от себя змею не было никакой возможности, приходилось ждать, пока кобра распустит кольца. Пытаясь ослабить холодную скользкую удавку, я прижал подбородок к груди, желая втиснуть его между змеей и шеей, но слишком поздно додумался. Холодное скользкое тело змеи проскользнуло под подбородком.

Кобра сжимала кольца и в то же время настойчиво старалась вырваться из моих рук. Раза два я дернул ее за голову, но рывок еще более разъярил кобру, и она усилила сопротивление, туже скручивая кольца. И тогда я решил выбить клин клином. Правой рукой я изо всех сил сдавил змее горло, да так, что она разинула пасть, а левой стал отдирать змеиный хвост от своей шеи. Тотчас я почувствовал облегчение. Дышать стало легче, кольца ослабли. Я сильнее надавил на змеиное горло. Теперь я уже не заботился о том, чтобы сохранить кобру живой. Приходилось думать о своей собственной жизни. Прием подействовал, и мне удалось окончательно оторвать змею от себя. В награду «за смирение» я тоже сохранил змее жизнь и слегка разжал пальцы. Я снова стал гадать, куда бы упрятать добычу, а покуда раздумывал, кобра снова принялась вырываться.

Руки у меня устали, пальцы сводило судорогой, я не спускал глаз с головы змеи. Кобра несколько раз хлопала челюстями, с изогнутых тонких верхних зубов стекали светлые капельки яда. Прошло немало томительных минут, показавшихся мне часами. Внезапно кобра дернулась и едва не вырвалась из рук; от неожиданности и страха я весь покрылся потом, рубашка прилипла к телу. Положение мое резко ухудшилось. Змее удалось значительно продвинуться вперед, я чувствовал, что держу кобру неудачно, но надежды не терял. Но вот проклятая кобра вывернулась и ударила меня ядовитыми зубами в правую руку.

В ту же секунду я выпустил змею и, не помня себя, обрушил на нее лопату.

Вихрем влетел я в комнату, разбросал вещи и нашел то, что мне было нужно, — нож. Укус пришелся в средний палец правой руки. Я тотчас тщательно выдавил кровь из ранки. Теперь нужно было проделать более неприятную процедуру. Будь я укушен в левую руку, я, не задумываясь, отрубил бы палец топором, рубить же левой рукой я опасался, обратиться с такой просьбой к хозяйке или соседям было нельзя — это вызвало бы панику. Отныне вступил в действие самый сильный фактор — время. Медлить и мешкать не приходилось. Недолго думая я взял скальпель, воткнул его в палец повыше ранки, оставленной зубами змеи, и потянул нож на себя. Затем эта операция повторилась с другой стороны. Таким образом я глубоко разрезал рану и вырезал кусок мяса, оголив палец до кости. Нервное напряжение было настолько велико, что боли я почти не ощущал. Я действовал решительно, но в каком-то исступлении. Мне даже стало обидно, что нет боли. Потекла кровь, я опустил палец в тазик с теплой водой. Вода быстро краснела. Крови текло много, но я не принимал никаких мер для того, чтобы ее остановить. Пусть вытекает, вместе с кровью выйдет и яд.

Через несколько минут я вынул руку из тазика, быстро впрыснул себе сыворотку и снова погрузил палец в тазик. Я слышал, что от укуса кобр люди умирают самое большее через два часа. Я сидел около будильника, не сводя глаз с циферблата.