За Калинов мост

– Хорошо. Между прочим, его знаменитый тезка был великим героем. А имена на дороге не валяются, и к кому попало просто так не пристают.

Савельев не понял про знаменитого тезку, но переспрашивать не стал. Может, тезка великим героем и был, а этот юннат на героя никак не тянет. Но поспешил добавить:

– Он зовет ее Огненная ладонь.

– Огненная Ладонь... – маг подумал, – огненная длань... Это имя гораздо сильней в нашем мире, но здесь оно ее не защитит. Оно означает покровительство громовержца, а это место для него закрыто. Зато медведь-прародитель имеет тут почти неограниченную власть. Хорошо, что вы мне об этом рассказали. Мне и в голову не могло придти, что они нашли себе обережные имена. А вас они никак не называли?

– Называли. Поручиком Ржевским, героем спецназа ГРУ и грубым мужланом, – Савельев довольно ухмыльнулся.

– Увы. На обережное имя не тянет. За что же они вас так невзлюбили?

– Не знаю. Они оба слегка «того». Детский сад. Я за двое суток с ними и сам ненормальным сделался.

– Расскажите мне подробно, что с вами происходило. Это поможет мне понять, как действовать дальше. Если хотите, мы можем пообедать. У меня сварен суп из лосося и есть жареное на углях мясо. Только холодное, я не рассчитывал на встречу с вами, иначе бы подождал.

– Знаете, мне подойдет и холодное. Вся эта глупость случилась как раз перед обедом.

– Глупость? – колдун нахмурился, – вам не стоило заходить в своих играх так далеко.

– Да ладно, – Савельев пожал плечами, – девка оказалась дурой, а юннату я давно хотел дать в пятак. Я устал от них до зубовного скрежета.

Под суп из лосося он живо изложил колдуну все приключения последних трех дней, стараясь не опускать подробностей. Колдун слушал внимательно, и постоянно задавал вопросы, желая что-нибудь уточнить. Когда же рассказ подошел к концу, он и тут от вопроса не удержался:

– А про оборотней они вам ничего не говорили?

– Про каких оборотней?

– Значит, не говорили. Хорошо. Теперь слушайте меня. Они еще неделю будут торчать в этом зимовье, и даже дольше. Я понял, в чем состоит план перелет-травы. Конечно, и в моих расчетах может случиться ошибка, но, скорей всего, я прав. Наша задача – ускорить события. Не торчать же здесь в ожидании чуда. Он возьмет траву, как только поднимется на крыльцо так называемой «избы смерти». Но нельзя позволить ему перешагнуть ее порог. Если он его перешагнет, вы навсегда потеряете свой шанс. А он захочет его перешагнуть, потому что трава имеет над ним власть.

– Что, и девку бросит? – не поверил Савельев.

– Бросит. Он просто не поймет, что лишает ее шанса. Он слишком полагается на свое чутье, а оно-то как раз ему и изменит. Поэтому у нас есть лишь одна возможность – взять траву на этом крыльце, накинуть сетку в ту секунду, когда она опустится ему на ладонь.

– Но травка не подпускает к себе сетку! Я же пробовал! Она просто взлетает выше, где и сеткой ее не достанешь. И реакция у нее отменная. Да она даже с места не двигалась, если сетка не спрятана!

– А как вам тогда удалось нести сетку с собой столько времени? – маг насторожился.

– Очень просто. Я прятал ее внутри ультрафиолетового фонарика. Это юннат придумал.

– Это интересно... – колдун насупился и думал довольно долго – несколько минут, а потом удовлетворенно кивнул и продолжил, – это несколько меняет мои планы, но ничего. Операцию придется отложить на завтрашний день. Время пока терпит. Сейчас я вас покину, вы выспитесь, хорошенько отдохнете, а ночью я вернусь, и мы начнем готовиться. Надеюсь успеть.

– А... а что вам надо успеть? – спросил Савельев. Он не любил секретов.

– Достать лампы нужной длины и нужного спектра, чтобы их свечение было невидимым при дневном свете. Это не так просто, но я знаю одного человека, который сможет мне помочь. Нам надо замаскировать сетку незаметно, иначе Игорь догадается о подвохе.

Савельев удовлетворенно кивнул. Колдун определенно ему нравился: и своей невозмутимостью, и рассудительностью, а, главное, знанием дела. Он не стал полагаться на юнната, сразу раскусив, что это за тип. Если человек не хочет помочь себе сам, зачем помогать ему насильно и отговаривать от необдуманных действий? Пусть живет, как знает. Гораздо проще иметь дело с таким, как Савельев – он трезво смотрит на мир и не строит иллюзий. Почему он должен кого-то жалеть, если речь идет о его жизни? А юннат запутался в своих соплях, своей хваленой гуманности и книжных принципах. Колдун не дурак, и сразу это понял. Разумеется, Савельев догадывался, что от этой сделки со смертью колдун получит что-то для себя, не похож он на альтруиста. Но его этот вопрос волновал не сильно – в чужие дела он не лез никогда. Меньше знаешь – крепче спишь.

А выспался он в палатке мага действительно крепко. Волох вернулся перед самым рассветом, когда Савельев успел сходить к домику за своими вещами, и сидел у костра, от нечего делать строгая массивную палку, которая могла бы стать отличным посохом.

– Пойдемте, – сказал колдун, едва появившись, – у нас много дел, а до избы смерти около двух часов ходьбы.