За каменной стеной

– Извини, пап… – твердо выдала. – Но я сама буду решать, с кем встречаться, а с кем нет.

– Не в этот раз, Полина, – невозмутимо заключил он.

Возмущение и гнев начали расползаться языками пламени в груди. Несдержанно фыркнув, я бесцеремонно поднялась со стула, намереваясь уйти в свою комнату.

– Сейчас же сядь обратно! Я не закончил.

Резко застыв, я сжала руки в кулаки и обернулась.

– И что ты снова придумаешь? – с вызовом спросила. – С учебы меня вышвырнешь? Или, может, из дома?

Глава семьи испытывал меня тяжелым взглядом, сохраняя продолжительную паузу, прежде чем небрежно процедил:

– Не угадала. Я просто засажу его обратно на зону. А если ты сейчас попытаешься уйти, сделаю это раньше, чем планировал.

Сердце ухнуло в груди. С лица хлынула кровь, а в ушах поднялся звон.

– Что ты сказал?…

– Ты слышала. Если решишь дальше с ним встречаться, не пройдет и недели, как твой Миша при странных обстоятельствах окажется в СИЗО. А затем вернется туда, откуда не так давно вышел.

Я смотрела на отца во все глаза, не в силах поверить услышанному – что это реальность, и он не шутит!

– Ты не можешь… Ты м-меня специально пугаешь!

Глядя исподлобья, папа поднялся из-за стола и хладнокровно спросил:

– Хочешь проверить? Вспомни, где я работаю и на какой должности с некоторых пор. Думаешь, мне будет трудно это устроить? Тем более с бывшим уголовником.

Я, не веря, замотала головой. Находилась просто не в состоянии осознать, что он только что разрушил мой мир. Что уже сегодня, сейчас, в эту секунду мне нужно принимать бесповоротное решение о нас! Только сложилось острое впечатление, что решение принято. Не мной.

– За что? – прошептала я отчаянно.

Глава семьи шумно втянул воздух, качнул головой и непреклонно объявил:

– Я тебе все сказал.

– Нет! – крикнула я, не сдерживая тона. – За что ты так ненавидишь ЕГО?! Миша всегда был другом нашей семьи! Он… Он ведь спас Диму! Твоего сына, папа!.. Но ты?… Что ты сделал? Даже палец о палец не ударил, чтобы помочь ему тогда!

Меня всю колотило крупной дрожью, на глаза набежали слезы. Брат приходил к отцу просить о помощи – только после рассказа Миши я вспомнила об этом. Все окончательно встало на свои места!

Не знаю, как проходил разговор, но Дима вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Именно с того дня он перестал общаться с отцом. Просто как будто вычеркнул его из своей жизни!

Казалось, папу вообще не смутили мои слова. Весь его вид отражал уверенность, словно ничего человеческого в нем никогда не было! Или он знал что-то, чего не знал никто…

– А кто сказал, что он спас Диму? – неожиданно выдал отец, окончательно выбивая почву из-под моих ног. – Твой хорек? Или, может быть, сам Дима?! А ты никогда не думала, что твой брат просто решил прикрыть дружка? Ведь вот что странно – он не стал давать показания в защиту твоего Миши.

Я нахмурилась. Отвела напряженный взгляд, лихорадочно пытаясь выискать в памяти что-то связанное с этим. Дима собирался. Он обнадеживал плачущую тетю Веру, что его показания спасут Мишу и нечего бояться! Но что-то произошло…

– В любом случае ничего подтверждающего, кроме слов сына, я не нашел, – сухо объявил отец. – Никаких доказательств. Когда же начал рыть глубже, перед моим носом хлопнули папкой и по-хорошему посоветовали не соваться. Так и сказали: либо этот Тереев, либо и Диму грамотно притянут. – Он цокнул и покачал головой, словно я должна постыдиться своих обвинений. – Теперь ты знаешь, что я всегда выбираю семью. Мне плевать на твоего Мишу, Поля. Дело не в нем, а в тебе. Он загубит ТВОЮ жизнь. Своей отсидкой дорогу закроет на любую должность в госструктуре. Да тебя даже уборщицей туда не возьмут!

Я горько засмеялась, глотая соленые слезы.

– Ты действительно думаешь, мне это важно?…

Отец скривил губы и недовольно выдал:

– Будет важно. Вот увидишь – жизнь заставит расставить приоритеты. Пусть сейчас ты меня возненавидишь, но главное, что я уберегу твое будущее!

– Ты меня уничтожишь! – крикнула я в сердцах. – Я никогда не изменю приоритеты!

Он набрал в легкие воздуха, будто стараясь сдержаться.

– Симпатия приходит и уходит. Ваши шуры-муры – это детский сад, так что не драматизируй! Но я тебе все сказал, Полина. Не испытывай мое терпение. Ты знаешь, что я могу это сделать.

Отец солдатским шагом пронесся мимо, но через пару оглушительных секунд до меня донеслось укоризненное:

– И кстати… Несмотря ни на что твоему зеку я обеспечил лучшего адвоката. И на зоне он неслучайно попал в нужную камеру, чтобы его не сломали там в первый же день! Только ради матери это сделал. И да – не стоит говорить ей о нашем разговоре, Полина. Уверяю – сделать она ничего не сможет, а вот нервы лишние потратит.

Он давно ушел в свой кабинет, но я ожила, кажется, только через целую вечность. И то, потому что услышала оповещение на телефоне. Вытащив его из кармана, рассеянным взглядом сосредоточилась на сообщении, и сердце гулко забилось в груди.

«Во сколько завтра в универ? Я подвезу тебя».