За каждую пядь земли...

В те минуты, когда комдив рассказывал мне о комбате и его танкистах, они уже действовали из новой засады. О приближавшихся вражеских подразделениях Бокова своевременно предупредил все тот же Минин, чей взвод находился в боевом охранении. А то, что происходило дальше, мне в основном стало известно от старшего политрука Новожилова и батальонного комиссара М. Тарадая, которые находились вместе с. батальоном.

Получив донесение от Минина, комбат с политработниками перешел на НП, где все трое ознакомились с обстановкой. Вражеские танки, ведя огонь на ходу, приближались к берегу. За ними, рассредоточившись, двигались бронетранспортеры и мотоциклисты. Расстояние до гитлеровцев не превышало 300–400 метров. По боевым порядкам наступавших вела огонь с закрытых позиций наша артиллерия. Однако, несмотря на большие потери, противник же менял тактики: медленно, но упрямо продвигался к цели.

— Не видят наших противотанковых средств, — сказал Боков. — Вот когда заговорят орудия прямой наводки, тогда они ринутся вперед на максимальной скорости. Это их излюбленная тактика. А потом ударим мы, во фланг.

Комбат был спокоен, на его лице не дрогнул ни один мускул.

Будто в подтверждение его слов резко ударили противотанковые пушки. Вражеские танкисты сразу увеличили скорость.

— Оставайтесь, товарищи, здесь, с моей пехотой, — сказал Боков Новожилову и Тарадаю. — А мне пора.

Капитан бросился к своему КВ, и все танки батальона помчались вперед. А через несколько минут их пушки открыли интенсивный огонь. Комбат хорошо распределил цели между экипажами — обстрелу подверглись одновременно несколько десятков вражеских машин. Загорелись три бронетранспортера, задымил головной танк, падали на землю сраженные солдаты. Вскоре замерли на месте еще несколько вражеских танков и бронетранспортеров. Фашисты начали метаться по полю. Их пехота, спешно зарываясь в землю, открыла огонь из пулеметов.

От реки в атаку устремилась еще одна группа советских бронированных машин. Первыми пустились наутек [128] немецкие бронетранспортеры. За ними, отстреливаясь и неся новые потери, — танки. Куда девалась окапывавшаяся немецкая пехота, мы даже не заметили: все заволокло дымом и гарью. Задача была блестяще выполнена батальоном. Стрельба постепенно прекратилась.

Капитан Боков точно оценил ситуацию: враг, превосходивший нас по силе, оправится и перейдет к более решительным действиям, наверняка вызовет на помощь авиацию — ведь переправа нужна ему позарез. А потому, собрав батальон, комбат увел танки по оврагу на другую позицию и там изготовился к бою.

Полковник Широбоков попросил меня подойти к стереотрубе. Вглядевшись в затянутую дымкой даль, я не поверил своим глазам: по всему горизонту, поднимая тучи пыли, шли колонны вражеских войск. Одна — на Тучин, другая — на Гощу. Широбоков немедленно связался с комдивом-43 полковником Цибиным, доложил генералу Фекленко, приказал артполку открыть огонь с закрытых позиций по боевым порядкам противника, начиная с предельных дальностей. В засаде находилось теперь два танковых и один мотострелковый батальоны, в противотанковом опорном пункте насчитывалось 24 орудия, из них шесть 122-миллиметровых гаубиц. Это — не считая противотанковых средств стрелкового полка 228-й стрелковой дивизии, личный состав которого тоже сражался исключительно стойко и героически.

Через четверть часа разгорелась настоящая битва в полосе всего корпуса. Командующий 5-й армией генерал Потапов прислал на помощь дивизиям армейский артиллерийский полк, вызвал эскадрилью бомбардировщиков. В небе закрутили чертову карусель наши и фашистские истребители. «Петляковы» отбомбились с большим эффектом, уничтожили более 15 танков, несколько бронетранспортеров, немало солдат и офицеров врага. Это был один из редких в те дни случаев непосредственной поддержки авиацией наземных войск корпуса. Сам этот факт высоко поднял дух войск. Пехотинцы, танкисты, артиллеристы дрались с удвоенной силой, я бы сказал, с подъемом...

Гитлеровцы, что называется, вверх дном перевернули старые позиции танкистов капитана Бокова. Но все их удары пришлись по пустому участку. Танки батальона открыли с нового места огонь по вражеским машинам с расстояния чуть более 250 метров. Оставив на поле боя два средних и один легкий подбитый танк, а вместе с ними еще [129] и семь бронетранспортеров, немцы вновь отступили. Переправа осталась для них неприступной.

Этот бой был скоротечным, но тяжелым для обеих сторон. В течение каких-нибудь 15–20 минут только батальон Бокова потерял один Т-34 и два Т-26. Однако все три машины эвакуировали в тыл сами танкисты. Быстро восстановив их, экипажи через два дня снова находились в строю.