За хутором Марьин тупик

После того, как меня бросила, она жила отдельно. Замуж не вышла. Но вот, когда сын родился у меня, она объявилась, и сразу заявила, что переезжает к нам. После ее переселения из небытия в нашу квартиру, я все-таки выяснил, причину ее поступка со мной в детстве, – было гадание или пророчество (не помню точно), что если она будет со мной рядом, я погибну, но вместе мы можем оказаться лишь после моего совершеннолетия. Сгоряча я наговорил ей много жестоких слов. Я обвинил ее во вранье.

Она долго молчала, потом вдруг сказала эту фразу: «Тебя все не терпят». Но я не придал ее словам значения. Я помнил другую фразу матери, сказанную давным-давно, когда она еще возила меня на «юга»: «синее, синее дерево сливы».

Через год мать умерла. А я так и не решился спросить, что она подразумевала под той странной метафорой.

Для нее честность – это был принцип. ОНА НЕ ПРОСТИЛА МНЕ МОИХ СЛОВ. И в душу ее закралось презрение.

Оно не умирает, когда уходит человек, теперь я понял, что оно перешло к сыну, когда он стал подростком. Презрение через столько лет вернулось и поселилось в сыне.

– Так что у вас случилось? – говорит мой собеседник.

– Так вот. Перед тем как он мне сказал эти слова своей бабки, которые он, замечу, не мог от нее услышать, ему всего годик был тогда, мы с женой пошли прогуляться. Мы любим гулять вечерами, по улицам города. По старым улицам особенно.

И вот. В одном переулке разместился магазин редкой мебели. Темное место, да еще окна оформлены у них в ритуальном стиле. На витрине стоит антикварное кресло, а в глубине – траурный зал – я понимаю, что не траурный, но впечатление такое, так все выглядит, будто гроб посреди зала стоит и освещение мерцающее. Да, еще на кресле – кусок черной материи, это что? Случайно накинули?

В другом окне – платье черное. Я обратил внимание: слабая подсветка выхватывает контуры предметов уже из зала, – жутковато, если честно.

– А как жена отреагировала? Вы не поделились с женой своими ощущениями? – спрашивает мой собеседник.

– Нет. Сказать, что я сошел с ума и ее сын сейчас прячется в зале, за антикварным диваном, я не мог. Но выглядывал же он оттуда.

– Кто???

– Сын. Он был там. Я жене не сказал, как такое скажешь, следил за ним внимательно дальше. У меня голова кипела, тер виски. Вот так (показывает как). Предметы показались неестественными, – шевелятся и шипят, как в квесте, когда изучаешь их в закрытых комнатах. Он то выглядывал из темноты, то прятался.

– Простите, если Ваша жена его не увидела, может и не было ничего. Поймите меня правильно, не хочу Вас обидеть, но выглядит по меньшей мере, странно.

– Погодите, вспомнил, ту витрину я видел раньше – она была по – другому оформлена.

– Что изменилось?

– В ту ночь она была оформлена в таком, винтажно-ритуальном стиле. Платье черное висело.

…А тут, за домом промелькнула чья-то фигура. Жена говорит: «Наш Костик». А я ничего ведь ей не сказал, про то, что увидел перед этим. Пришли домой. Его нет. Начали звонить – недоступен. Ночью объявился. А утром я увидел вот это.

Он вынул какие-то ценники – все выполнены в одном стиле, с надписями предметов антикварной мебели.

– Я проверил – ценники из магазина. Понял – он был тогда, ночью, в магазине. Но это еще не все, иконки, свечи, лампадки. Я говорю, а церковная утварь откуда? Так из магазина вынесли говорит.

– Может, сначала надо понять, зачем он влез в магазин?

– А я вам скажу. Когда мы чистили кладовку – раз в год мы ее перетряхиваем – набивается много мусора. Я увидел старые альбомы матери. Жена говорит: твоя мать все вывезла к родственникам. Да, – говорю, но вот видишь – альбом оставила. Стал листать – нашел фото, где она стоит в том антикварном магазине.

Фото размытое. ОНА НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ЕЕ ФОТОГРАФИРУЮТ, И ВООБЩЕ НЕ ЗНАЕТ, ЧТО МАГАЗИН АНТИКВАРНЫЙ, ОНА ВИДИТ ЧТО-ТО ДРУГОЕ. Стоит и что-то видит.

Я много размышлял над этим. Она попала будто на другой уровень восприятия. В магазинах она никогда не фотографировалась. И вот недавно попалась мне книжка «Москва дореволюционная», в этом месте было ритуальное агентство… А Моя прабабка, рассказывали, работала там, причем, моя мать, бабка Константина, похожа на нее, как две капли воды. Значит, тогда, ночью моя покойная мать позвала Костю туда, в то место, передала ему все предметы, может, заклинания. Я его не узнаю, меня упрекает, вообще ни во что не ставит, – чужой какой-то стал в один момент. Мне кажется, моя мать через него хочет связаться со мной.

– Да, так.

– А как Вы подошли ко мне, как узнали, что со мной такое произошло? Вы – экстрасенс, говорите?

– Я ждал этого вопроса. Медиум, экстрасенс, – называйте, как хотите. Бывают случаи, когда я сам предлагаю помощь. Абсолютно бесплатно. Когда вижу, что человек в тяжелой ситуации. Но все зависит от того, что конкретно ожидает человека… Вы знаете, я понял из нашего разговора – Вам не нужна помощь экстрасенса. Ваш случай – это скорбь и боль утраты; невысказанные слова, нереализованная просьба о прощении. Я вижу какое-то дерево, плоды на нем, но оно без корней, будто нависло над землей. Это символ, это ваша встреча с умершими.