За кулисами

Несмотря на это, мы отправились вечерком на суперразвратную вечеринку в «Help!». Было темно. Было тесно. Освещение было слабым. Кругом сексапильные тела и зажигательная музыка. Каждые полчаса ди–джей исполнял песню под названием «Мамбо! Мамбо!» И все, как идиоты, выскакивали на танцплощадку, поднимали вверх руки, падали и орали: «Чики–чики–чики-чииии!» Мы с Губи принимали горячее участие.

(Дома, в Германии, некоторое время спустя, я отказывался верить своим ушам: я вдруг услышал по радио это «Чики–чики–чики-чииии!». «Франк из Гёрмэнии» мигом перепел песню с парочкой шоколадных девочек и выбросил на рынок как свою собственную композицию «Тик, Тик, Так»).

Под конец пьяной вечеринки нам с Губи удалось–таки найти двух герл, которые не знали «Франка из Гёрмэнии». Их мы прихватили с собой в рамках культурного мероприятия.

«Нет, нет, сеньоры!» — портье махал пальцем, что твой снегоочиститель, — «Не здесь! Не здесь!» Мы застыли на месте, как идиоты. Наверху нас ждали наши громадные кровати стоимостью в четыреста долларов, а воспользоваться ими мы не могли. По крайней мере, не с герлами. Прямо хоть плачь. В конце концов мы с сеньоритами остановились в отвратительном заведении, которое напомнило мне «Гранд–отель Европа Интернейшнл».

В восемь мы, измотанные и немного разочарованные (наша частная «чики–чи» с герлами, конечно, оказалась не на высоте), приплелись в «Рио Палас», прикорнули пару часиков, и в десять снова встали, чтобы не пропустить завтрак — шведский стол.

Мы не верили своим глазам: столовая была заполнена сплошь туристами из Германии. Только мужчины. Ровнехонько тридцать штук.

«Ух! Я здесь вчера! Вы себе этого представить не можете! О таком нельзя молчать!» И вдруг по столам понеслись хвастливые и самодовольные слова. Начал какой–то тип позади слева от меня. «Да, но сперва я. Народ, если я вам расскажу, что со мной было! Она плакала от благодарности! Плакала, говорю я!» — этот сидел впереди справа.

Минут через пять мне стало ясно: разумеется, каждый из них поимел женщину века. Как минимум Мисс Рио. Они рисовали в воздухе руками невероятные по величине груди и описывалиугол эрекции, крутой, как лыжный трамплин.

Один бизнесмен из Бремена, лет тридцати пяти, кричал без передышки: «А результат! Результат! Результат!»

И, конечно, никто из них не платил за девочек. Все получили все на халяву.

Мы с Губертом все время пялились друг на друга и думали: какие же мы кретины! Нам следовало заплатить! Конечно, мысль эта сенсационной не была.

Вечером мы пешком помчались в «Help!», чтобы сэкономить пять долларов на такси.

Вдруг одна из этих эротичных едва одетых Рио–девочек подошла к Губерту, обняла его и горячо поцеловала.

«Черт возьми! Наконец–то пропадет однообразие!» — возликовали мы с Губертом в унисон.

Но единственное, что пропало, так это портмоне Губи, которое цыпочка украла. А в нем: пятьсот долларов наличными и все кредитки. Для Губи вечер на этом закончился.

На следующее утро мы снова встретили все то же сообщество завтракающих мужчин. А в воздухе по–прежнему витали тучи «Ооойй! Оох! Круууто!» — рекорды траха и высший пилотаж в сексе. На этот раз мы с Губи были подготовлены и могли выкрикивать наравне с другими: «Сееееееемь раз подряд! Вооооосемь раз без перерыва!» Конечно, это была наглая ложь.

В этот вечерпо пути в «Help!» Губи снова наткнулся на женщину с открытым ртом и высунутым язычком. Губи запаниковал. Ему не хотелось, чтобы его вновь приветствовали по местным обычаям. Ой, она украдет мои последние 10 долларов! Он был в этом уверен и оттолкнул от себя леди.

После чего тетенька нагнулась, выдернула здоровенный камень из мостовой, и запустила ему в голову. «Я сыт по горло», — и Губи ругнулся — «сраное Рио!»

В последовавшее затем утро размеры пениса в столовой достигли длины бильярдного кия, а девочки во всем Рио не могли уснуть после таких оргазмов. Мы с Губи не могли этого больше слышать и заткнули себе уши руками.

Позавтракав, мы отправились на пляж. Там нас собиралась навестить леди из «Help!». «Ну давай, приходи, мы могли бы вместе искупаться! Это будет здорово!» — приглашал ее я.

Я издалека увидел девушку, ковыляющую по песку, и ужаснулся: то, что вечером казалось молодым, подтянутым и соблазнительным, при свете дня оказалось пористым, обвислым и одряхлевшим.

«Скажи, что меня здесь нет! Меня здесь нет!» — заклинал я Губи, быстренько заползая под лежанку.

Когда тетка через пять минут исчезла, Губи заныл: «Здесь бабы такие ужасные! Для меня нет вообще ничего! Мне больше нравятся блондинки».

А я: «Ну, тогда тебе нужно было ехать в Швецию, а не в Бразилию». Но Губи был прав. Это оказался не совсем тот рай, которого мы ожидали. Скорее, сильнейшая насмешка всех времен и народов.

Под конец недели даже в нашем мужском сообществе едоков положение резко и неожиданно изменилось.

«Нет, здесь одно дерьмо!» — заявил целый хор теноров, — «Черт возьми! Куба! Куба, говорю я вам! Вот где можно оттянуться! Вот куда нужно ехать!»