За кулисами

Зачем цепляться за старое? Потому что боишься нового? Боишься одиночества, ошибок? Я не хочу плыть на тонувшем корабле. Может, и можно было бы нас спасти, но Надежда больше думает о бизнесе, а не о нас. Карьера, деньги. Там нет места мне.

Дарья.

(продолжение). После выступления я стремительно начала удаляться подальше от сцены и оказалась в коридоре. Мне хотелось еще раз к Олегу подойти, дождаться его ответа…

И я пошла.

Я шла по коридору, бывшего отеля, а может и нет. Но хотелось хоть чем ни будь другим занять свой мозг. Поэтому я смотрела на папоротники. Они были почти везде, куда не взгляни. Хотя еще недавно их на этих местах не было. Папоротники будто хотели напасть на нас. Я шла и считала их. А шла я в туалет. Надо же как-то было умыться и сделать вид, что все хорошо. Но идти в самый ближний, я не стала. Мне не хотелось, что бы кто-либо видел, как я высмаркиваюсь, вытираю слезу за слезой и умываю красное лицо.

Папоротников по дороге я встретила десять. Из крана льется холодная, хотя нет, ледяная вода. Другой нет. Такой вывод я сделала спустя несколько нервных попыток покрутить кран туда-сюда. От холода руки краснеют. Я взглянула на себя в зеркало и опять полились слезы. Я увидела шута. Ничтожного шута. Шута, который был принцессой и стал шутом, лишь потому что ему так сказали. Сказали, что он шут.

Я стаю у умывальника и смываю нарастающий поток слез. В какой-то момент я сдаюсь и просто плачу. Успокоившись, вновь открываю кран и умываюсь, хлюпая носом, но вскоре и он замолкает. Какое-то время еще сижу в туалете, пока лицо не теряет столь красный цвет и иду к гримерной. Олег, наверное, там.

Я иду то быстро, то медленно. Во мне борются страх и стыд с интересом и надеждой. И в какой-то момент вторые победили. Ноги принесли меня к гримерной. Я была готова ко всему, но не к этому. Олег стоял с Аней. Они говорили о чем-то и улыбались. В этом нет ничего такого, если ты полчаса назад не признался в чувствах. А они так славно беседуют, будто мои слова не имеют значения и можно о них забыть, будто можно обо мне забыть.

Я аккуратно проскользнула в раздевалку и переоделась. Вышла в коридор и остановилась недалеко у выхода. Что-то не давало просто уйти. Мне казалось, что еще пару шагов, и я потеряю что-то.

Люди проходили мимо меня и уходили прочь, а кто-то заходил. Один-за-одним. Их было много. Это шли все зрители. Я смотрю на стену. Она темно-розовая, крашеная, а в одном месте серое пятно. Я смотрю на это недоразумение и не могу уйти. Но тут я понимаю, что один из людей не прошел мимо, как все. Этот человек стоит за моей спиной, и как мне кажется, облокотился о стену. Я делаю так же и опускаю голову. Желтые, ядовитые кеды.

– Много народу, да? – Говорит Олег.

Внутри что-то загорелось. Я на секунду поднимаю голову. Людей все еще много. Олегу я не отвечаю. Не потому что я обиделась или еще что-то. Просто я не знаю что сказать.

– Я искал тебя… – Олег хотел продолжить, но промолчал.

– Я тоже. – Ответила я и тут же пожалела. Мне не хочется выглядеть дурой, но все идет к этому.

Какое-то время мы молчим. Я слышу, как Олег достает что-то из кармана, и вскоре чувствую запах жвачки. Парень предлагает и мне, но я отказываюсь. У выхода я вижу Ксюшу, она хотела подойти, но поняв, что сейчас не лучшее время, уходит, помахав рукой.

– Мне надо идти. – Говорю ему.

Олег мне ни слова не сказал о моем признании. Я думаю, он дал понять, что между нами нет ничего. И это больно осознавать. Осознавать, что все что было – это лишь мои выдумки.

– Давай вместе пойдем. Нам же по пути. – Предложил Олег.

Он ни разу не посмотрел на меня, как и я на него. Поэтому мне было сложно понять для чего это все. Сердце колотилось, кровь пульсировала в венах, руки потеплели. Я ответила положительно, но так тихо, что сама себя не услышала.

Мы шли по парку. Такое странное чувство. Чувство будто я каждый день с ним здесь была, и в тоже время меня здесь никогда не было. Весь парк был в снегу. И с неба падали белые, белые снежинки. Такие легкие, невесомые. Мы вели с Олегом обычный диалог. Обсуждая все: актерскую студию, нашу первую встречу, педагогов, погоду, парк, костюмы. Все кроме спектакля и признания. Олег понимал, что спектакль больная для меня тема, а признание видимо мы решили забыть.

Мы шли не торопясь. Несмотря на погоду, было не холодно. Даже жарко и я расстегнула куртку. Олег все так же жевал жвачку.

– Знаешь, почему я не могу играть? – Начала я. – Потому что я не умею врать.

– А я тоже плохо вру. – Легко произнес Олег.

– Разве?

– Чтобы играть, надо просто войти в роль. Прочувствовать своего персонажа.

– У меня не выходит – Остановившись, сказала я.

– Может это не твое? – Олег был спокойным.

– А как ты… как у тебя, получается, сыграть хорошо, если не можешь войти в роль?

– Например?

– Ну, например, в сцене… – Я медлю. – В сцене: признания в любви. У тебя же не получалось на последней репетиции, как ты смог?

Он несколько раз поворачивался и отворачивался, а потом сказал:

– У меня получилось, потому что я перестал пытаться сыграть. Я сказал правду.