За кулисами

«…О–о–он меня оскорбил…», — донеслись в ответ рыдания, — «… там, перед всеми лю–у–у-дьми… перед всеми моими подру–угами… он обош–шел–ся со мной, как с последним дерьмом…»

Ясное дело, для Марины в этот миг многое рушилось. Ей казалось, что она потеряла билет в мир красивых и богатых. Без Аммера и его «select club» она была ничем.

«Послушай», — сказал я ей, — «я поговорю с Аммером. Я позабочусь о том, чтобы в следующий раз тебя впустили. И забудь ты об этом отказе от дома! Мы что–нибудь придумаем».

Казалось, она успокаивается. Плачь и дрожь прекратились.

«Давай, езжай теперь домой!» — посоветовал я ей, — «Здесь же зверски холодно. Как–никак, сентябрь на дворе. В своем тоненьком платьишке ты быстро что–нибудь подхватишь. Лаг спокойно в ванну. А завтра после обеда позвони Михаелю».

Потом я обернулся к ее подруге, которая все время обеспокоено стояла рядом:

«Слушай, присмотри за ней немного! Она совершенно не в себе. Отвези ее домой, пусть она выспится, завтра тоже будет день».

Внезапно Марина начала по новой: «…он так меня унизил…» — дрожа заикалась она, — «…перед всем народом… мне нельзя туда больше входить… как я теперь выгляжу…» Она была в шоке.

Эй, теперь все, вроде, наладилось, думал я. В конце концов, она же большая девочка: «Давай, не плачь! Все хорошоооо…» — я в последний раз попытался успокоить ее.

Марина кивнула головой.

«Да–да, окей… пока…» — просопела она. А потом пошла с подругой ловить такси.

Я был сыт по горло «select club» и чокнутыми девками. Я поехал домой.

Марианна Каролин Фернандес, таково ее полное имя, не пошла ловить такси. Вместо этого она остановила полицейский патруль.

Для протокола она сообщила, что организатор вечеринки Михаель Аммер издевался над ней и окунул головой в пепельницу.

Затем она отправилась в свою маленькую двухкомнатную квартиру, через окошко в туалете вылезла на крышу и бросилась с четырнадцатиметровой высоты на бетонированнуюдорожку. Несколько недель она пролежала в коме. В итоге, клинику она покинула на инвалидной коляске: бедро, таз и левая рука разбиты вдребезги.

До сего дня она перенесла 19 операций. И многие ей предстоят.

По сей день никто не знает, что же на самом деле привело к этому несчастному случаю: одни говорят, это из–за того, что ее выгнал Аммер. Другие считают, она тосковала по своему бывшему. Ходят слухи, что она была беременна. И еще поговаривают о наркотиках, таинственных звонках с угрозами и проколотых шинах.

Впоследствии я, конечно, много думал об этой трагедии.

Я узнал, что у Марины действительно были права на управление Боингом 747. Но откуда девчонка взяла сто пятьдесят тысяч на обучение, для меня по сей день остается загадкой.

С мужчинами она никогда не церемонилась. Она довольно грубо пыталась закадрить телеведущего RTL Гарстена Шпенгеманнаона на турнире по поло: «Эй, ты, что собираешься делать вечером? Я здорово умею делать массаж!» Его подруга Анна Хееш, которая стояла рядом, вынуждена была вмешаться: «Эй! Не фига себе! Оставь это!»

Впрочем, с другой стороны, при помощи этой уловки Марина добилась некоторого успеха. Среди ее знаменитых поклонников был знаменитый боксер и игрок HSV.

На что Марина живет сейчас, не знает никто.

1993

Штефан Рааб или самый тайный миллионер Германии

Я уже тысячу раз сидел на диване у Штефана Рааба. Этот парень тысячу раз выставлял меня, околпаченным и насмехался надо мной. Тысячу раз я хотел сказать зрителям: Эй, люди! Я вовсе не так глуп, каким здесь выгляжу! И милый Штефан на самом деле говорит не столь спонтанно, как вам кажется.

Я считаю, что настало время мне хлопнуть этого пройдоху по толстеньким пальцам и дать ему попробовать собственной микстуры.

Мне впервые довелось познакомиться с его рааб–скими манерами в 1993 году на VIVA. Я в качестве гостя сидел под сушильным колпаком на чересчур маленькой табуретке и должен был терпеть тупые комментарии. Но у меня не было выбора. Я должен был начать со Штефана, потому что я хотел раскрутить новейшую песню Blue System. А VIVA особенно важна для успеха сингла.

«Подожми хвост и вперед через эту толпу! Уж это ты переживешь!» — дал мне мой друг Энди один из своих пресловутых хороших советов. Ему–то хорошо говорить! Ему не надо было идти туда и выставлять себя на посмешище.

Ведь он уже тогда жил тем, чтоизничтожал своих гостей и шутки ради перемалывал их на колбасу. Он это не со зла. Просто, это у него в крови.

Он исходит из мясницкой династии из Кельн — Зульца: так сказать, ученая колбаса (курсы мясников с итоговой оценкой «пять»). И, насколько можно судить, ничто его не колбасит. К тому же он довольно умен: он сразу углядел громадные пробелы на рынке шоу–программ и начал свою карьеру телемясника. Теперь он сгоняет своих овечек в телевизор, режет их направо и налево, а внутренности жарит с солью, перцем и приправами (я знаю, глава получится очень кровавой).

«Сссскажи–ка, Дитер, есссть ли у тебя проблемы с яйцами?» — фривольно прошипел мне он, едва я занял место на банкетке. Тогда у него еще не было этой смешной пластинки на зубах.