За кулисами диверсий

Говоря это, мы имеем в виду прежде всего такую область, как медицина, с которой соприкасаются практически все.

Читателям, видимо, будет небезынтересно узнать, что в западногерманском городе Гейдельберге несколько врачей–психологов создали «коммуны»… душевнобольных. По их разумению, пациентам ни к чему было принимать медикаментозные средства, лечиться в медицинском смысле. Единомышленники подобного «направления» в психиатрии выискались и в Лондоне.

Как и следовало ожидать, дело закончилось плачевно — для подопытных больных. Идея «коммун», ЯВНО навеянная определенными концепциями (кстати, авторы не скрывали своих левацких взглядов), привела к резкому ухудшению состояния психически неполноценных людей. Они стали жертвами тех, кто презрел гуманные начала науки и попрал нормы медицинской этики.

Своеобразной оборотной медалью злоупотребления высоким званием врача являются случаи, когда лечению подвергаются люди совершенно здоровые.

Как свидетельствует, например, итальянская «Гадзетта дель пополо», лишь в психиатрических лечебницах Италии содержится около 800 человек с абсолютно здоровой нервной системой. Ряд клиник поставляет их в качестве даровой рабочей силы на частные предприятия.

Примечательно: в уголовном кодексе Италии имеется положение, согласно которому судья вправе препроводить обвиняемого в психиатрическую лечебницу без соответствующей санкции медицинских органов.

Таким путем власти избавляются от лиц, которые в буржуазном обществе признаются «социально опасными».

Для тех, кто не гнушается упекать здоровых людей в психиатрические больницы, вполне допустимы и преступные опыты на самих больных.

В 50–60‑х годах на Западе широко практиковались хирургические операции, при которых разрушались различные участки мозга. Скажем, у больного шизофренией достигалось снижение возбуждения за счет резкого обеднения психической жизни и эмоциональных реакций. Иными словами, речь шла о необратимой трансформации человеческой личности.

Безответственное экспериментирование над больными касается не только психиатрии, но и более широкого круга заболеваний, в частности животрепещущ щей для человечества проблемы борьбы с раком.

Стоит ли говорить, что необходимо всячески оберегать и не травмировать больного излишней в данном случае информацией о характере и прогнозе тяжкого, большей частью смертельного заболевания.

Как же обстоит дело в этой связи в капиталистических странах, например, в Соединенных Штатах Америки?

Порой заболевание человека, находящегося в поле внимания прессы, начинают смаковать, обыгрывая малейшие детали. Сенсация раздувается тем больше, чем выше ступенька на лестнице американского истэблишмента, которую это лицо занимает…

Такой подход не только антигуманен по своей сути. Он неразрывно связан и с нарушением одной из кардинальных проблем медицинской этики — соблюдения врачебной тайны.

Идет ли речь о раке, саркоме и других видах злокачественных опухолей, гинекологии или расстройствах определенных функций и т. п., сведения, сообщенные больными и их родственниками врачу, а также результаты медицинских исследований не могут и не должны в ущерб пациенту быть достоянием всеобщей гласности. В Советском Союзе разглашение такого рода информации категорически запрещено законом.

Развитие медицинской науки, использование новых методов хирургии и успехи фармакологии несут с собой немало этических проблем. Это касается трансплантации человеческих органов, молекулярной биологии и генетики, вопроса о допустимых пределах хирургического вмешательства и т. д.

В силу специфики психических заболеваний особенно остро в наши дни встают проблемы соблюдения этических норм в психиатрии.

Мы рассказали об экспериментах пятнадцатилетней и двадцатилетней давности на человеческом мозге, что неизбежно приводило к разрушению личности пациента. А вот и более свежие примеры.

В 1975 году западногерманский бундесрат единогласно решил распространить правила о применении новых лекарственных средств на лиц, находящихся в местах заключения, и душевнобольных. Единственным условием при этом ставилось получение на то их «добровольного согласия».

«Добровольное согласие» лица, страдающего психическим расстройством, или отчаявшегося заключенного, который надеется таким путем купить свободу или по крайней мере сократить срок пребывания за решеткой, — может ли быть циничнее спекуляция на «правах человека», якобы гарантированных в западном мире?!

Выражая резкий протест и возмущение решением бундесрата, западногерманский гуманистический союз провел, как писала газета «Франкфуртер рундщау», прямую аналогию с временами «третьего рейха».

Напомним, что нацисты, для которых не существовало никаких моральных норм, узаконили проведение экспериментов над душевнобольными и их физическое уничтожение.

Аналогичные опыты проводились з годы второй мировой войны и в спецлабораториях милитаристской Японии. Судя по всему, кое–кто хотел бы воскресить эту варварскую практику.