За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР?

Главой же «Балтикума» в Берлине в то время являлся личный адъютант кайзера генерал граф Рюдигер фон дер Гольц, в руках которого были сосредоточены тайные нити связи с Россией. И когда возник вопрос о том, кто же конкретно должен выйти на тайный контакт с представителями «Балтикума» в Швейцарии, а затем и в Германии, то лучше кандидатуры «железного» Феликса не оказалось. По занимаемому положению в воцарившейся тогда в России иерархии власти — ровня самому фон дер Гольцу. К тому же, как известно из истории, секретные закулисные переговоры обычно осуществляют наиболее доверенные лица глав государств, как правило, руководители спецслужб. Дзержинский в этом смысле был просто идеальной фигурой — мало того что глава ВЧК, так ведь еще и громадным авторитетом пользовался у самого Ленина. Несмотря на свое яростное несогласие с Брестским договором, в откровенно антигерманской деятельности еще не успел засветиться. Из провокационной затеи с убийством Мирбаха, о планировании которого он знал, как, впрочем, и об антигерманском, но проантантовском мятеже левых эсеров, «железный» Феликс вышел «сухим»: мудро пребывал в отсидке у тех же левых эсеров, а его подпись на мандате Блюмкина, как потом утверждалось, поддельная. Ну и, наконец, прямой родственник одного из руководителей тайного общества «Балтикум». Куда уж лучше. К тому же в лицо его еще мало знали, особенно за рубежом, тем более что за границу он выехал почти полностью обрившись — не было ни волос, ни знаменитой бородки клинышкам. А уж в цивильном костюме, в пальто да в шляпе — так и вовсе не узнать.

Формальный предлог тоже превосходный — бедную жену надо забрать из капиталистического рая. Предлог, кстати говоря, был очень важен в том смысле, что, если бы о предстоящем вояже Дзержинского в Германию, да еще и по каналам «Балтикума», узнал бы тот же М. Бонч-Бруевич, который в свое время и Пилляр фон Пильхау чуть было не упрятал за решетку, то непременно забил бы тревогу с непредсказуемыми последствиями. Аванесова же — секретаря самого Свердлова — «пристегнули» к Дзержинскому для контроля за его действиями. В этом был крайне заинтересован сам Яков Михайлович, еще с весны 1918 г. сконцентрировавший всю власть в стране в своих руках, а после ранения Ленина и вовсе единолично распоряжавшийся всем. К тому же и формальный предлог тоже был неплох — Аванесов прекрасно знал Швейцарию, где еще в 1913 г. окончил медицинский факультет Цюрихского университета и где в общении с другими эмигрантами всю войну контактировал с немцами. Сам-то Феликс, как известно, в это время все по острогам скитался и толком не ведал, с кем в Швейцарии надо иметь дело. Чтобы попасть в Германию, он должен был вступить в контакт с германским разведчиком — посланником в Берне — бароном Гисбертом Ромбергом. А для этого необходимо было войти в контакт с его агентами: главным редактором журнала швейцарских социалистов-интернационалистов «Berner Tagmacht» — Робертом Гриммом, либо с известным под псевдонимом Александр Штейн Александром Э. Кескюла (Кескюля)[235] и другими персонажами, которых он в лицо не знал. Именно они, прежде всего сам Ромберг, реально могли вывести на «Балтикум» в лице личного тайного представителя общества уже упоминавшегося Хохен-Остена. Без этих контактов Дзержинский не смог бы попасть в Германию, которая и была главной целью его тайного вояжа. Так начиналось практическое «восстановление нити контактов» — наведение мостов в послевоенное будущее. А попасть в Германию ему было крайне необходимо. То было особое задание Ильича.