За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР?

Подлинная подоплека всех этих закидонов заключалась в том, что они добивались денационализации и передачи в концессию американской «Стандарт Ойл» батумского нефтепровода. Благодаря ему еще до Первой мировой Батуми стал основным портом, через который шло 88% экспорта бакинской нефти и керосина из России, то есть 80 млн. пудов, или 1,280 млн. т. С 1922 г. подставные компании знаменитой Стандарт Ойл» начали поставки турбобуров в Баку для увеличения добычи нефти, а сама «Стандарт Ойл» нацелилась на захват батумского нефтепровода концессионным путем. До Первой мировой войны Баку давал свыше половины сырой нефти, добывавшейся во всем мире, а батумский нефтепровод являлся чуть ли не самым главным в поставках жидкого топлива на мировой рынок. После образования СССР на долю этих нефтяных слагаемых приходилось свыше 20 % крайне скудного тогда советского экспорта. Вот чем и был вызван грузинский сепаратизм в своей основе. К этому надо добавить еще и марганец, который царская Россия поставляла в объеме 52 % от всего мирового экспорта, причем примерно миллион тонн, или 76 % российского экспорта марганца, давало месторождение в Чиатуре (Грузия). К моменту советизации Грузии добыча марганца была нулевая — ну что еще можно ожидать от дерьмократов вне зависимости от их национальности?! Однако уже при большевиках, в 1923 г., добыча с нуля возросла до 320 тыс. т, так как в соответствии с политикой НЭПа концессия на разработку Чиатурского месторождения была отдана американской компании «У. А. Гарриман Компани».

Раздувая «грузинский инцидент», Троцкий и К° стояли на защите интересов американского капитала, перед которым у них, в частности, были большие долги — ведь они ничего толком не отработали для американцев. Отсюда и подготовка сепаратистского восстания, в проблему которого из-за острых конкурентных разногласий затем вмешался основной соперник- «союзник» рокфеллеровской «Стандарт Ойл» — британский нефтяной «король» Генри Детердинг, скупивший у бывших нефтевладельцев Манташевых, Нобелей, Лианозовых и других их акции нефтепромыслов. Таким образом, подоплека восстания, не говоря уже о подоплеке знационал-уклонизма» всех этих партай-генацвали, была англо-американской. Во всех случаях Троцкий и К° действовали в интересах именно этих группировок международного капитала. И в этой связи возникают следующие, даже ретроспективно крайне острые вопросы.

1. Почему, как свидетельствует У. Черчилль, именно в 1924 г. Каменев и Троцкий настойчиво предлагали главарю эсеровских бандитов — Борису Савинкову — вернуться в Россию, ставшую уже CCCP?!

2. Почему Савинков и его эмиссары еще до того, как их арестовали чекисты, проявляли громадный интерес к так называемым кавказским партизанам?!

3. Почему понадобилось ломать комедию (и комедию ли вообще?) перед одним из савинковских эмиссаров — перед ним разыграли фарс с показом этих самых «партизан» (их роль исполняли переодетые чекисты Северного Кавказа)?!

4. Почему должно было произойти столь уникальное совпадение — нелегальный переход советской границы Савинков осуществил именно в ночь с 15 на 16 августа 1924 г., то есть в тот самый момент, на который первоначально и планировалось «грузинское восстание»?!

5. Почему именно на 1924 г. приходятся массированные сообщения о «заговоре в Кавказской армии», а в марте 1924 г. в полпредство СССР в Париже пришел впоследствии ставший очень ценным агентом советской внешней разведки бывший царский генерал П. П. Дьяконов, который с порога выложил информацию о военном заговоре против CCCP?!