Орлов еще долго бродил в окрестностях Белого дома, то приближаясь к нему, то удаляясь в сторону близлежащих домов и набережной, протискиваясь через толпу, обходя завалы и баррикады. Он подходил к танкам и слушал разговоры с солдатами, добрые и злые, ожесточенные и примирительные. Он видел, как из автомобиля с яркой стилизованной надписью «Макдоналдс» на борту, своего рода полевой кухни «защитников Белого дома», разгружали коробки с гамбургерами и банки с кока-колой. Он видел стихийно образовавшийся у двадцать третьего подъезда штаб «черного легиона», объединивший новых анархистов всех мастей. Он видел, как в толпе прогуливалась парочка молодых родителей с двумя маленькими детьми, легкомысленно считавших это место подходящим для подобных прогулок.
Несколько раз Орлову попадались служители культа. Один православный священник был явно навеселе и постоянно говорил, что «любая власть от Бога», другой называл «гэкачепистов» Сатаной и призывал молиться за избавление от «красной заразы». Какой-то мусульманин читал вслух Коран, призывал всех следовать наставлениям Всевышнего, славить Аллаха.
Около парапета большой лестницы, спускающейся от Дома Советов в сторону Москвы-реки, собрались в кучку несколько молодых людей. Рядом с ними на траве стояло несколько ящиков с пустыми бутылками. Они доставали то одну, то другую бутылку, наливали в них из канистры какую-то жидкость, плотно закрывали полиэтиленовыми пробками и снова ставили в ящики. Сначала Орлов подумал, что они заполняют бутылки питьевой водой, так как при таком скоплении народа утоление жажды превращается в сложную проблему. Но почувствовав запах бензина, Андрей понял, что дело гораздо серьезнее. Здесь явно готовились к отражению атаки и изготавливали оружие, способное воспламенить танки и бэтээры, в считанные секунды превратить в факелы военные грузовики и живую силу «противника». Это уже были не игрушки! Это попахивало кровью и большими человеческими жертвами.
ИНФОРМАЦИЯ: «Пока не было никаких признаков того, что силы заговорщиков намеревались прорываться через толпу и воздвигнутые ею самодельные баррикады и принимать какие-то меры против Ельцина. И каждым часом своего бездействия они помогали демократам консолидировать свои силы и укреплять уверенность в победе. Пока Ельцин и его сторонники стояли на этих бастионах, Михаил Горбачев, все еще изолированный на своей черноморской вилле, быстро терял свое значение»
Повсюду шаталось много выпивших людей, особенно молодежи, которые, видно, использовали горячительное для «сугрева» и поднятия боевого духа. Совершенно пьяных стыдили, прогоняли, говорили им, что они позорят «святое дело защиты свободы». Но те, как правило, не уходили, а, что-то бормоча, перебирались в другое место, и там снова начинались увещевания и звучали требования покинуть ряды «защитников».
За все время Орлову всего пару раз попались непримиримые противники обороны Белого дома, и каждый раз их с криками и руганью изгоняли. Первым был как раз тот самый мужичок, которого обзывали «провокатором» и «кагэбэшником».
Второго Орлов встретил неподалеку от булочной, расположенной в высоком доме на Краснопресненской набережной, напротив правого крыла Дома Советов. Там толпа окружила какого-то долговязого очкастого парня, который, сильно заикаясь, рассказывал:
— В-вы думаете, что т-там кто-то собирается об-бороняться? — Он кивнул в сторону Белого дома. — Мне сказали точно, что Ельцин уже р-расстрелян, Хасбулатов и Р-руцкой арестованы. Г-Горбачева отравили еще вчера… Сейчас подт-тянут сюда войска и…
— Откуда ты все это знаешь? — грозно спросил мужчина в грязной рабочей спецовке, которого Андрей окрестил про себя «строителем». — Чего мелешь?
— Я знаю т-точно. Мне…
— «Т-точно!» — передразнил его «строитель». — Болтаешь всякую ерунду!
— Да! Скажи, откуда тебе это известно! — включилась в разговор грузная женщина с наполненной овощами авоськой в руках. — Скажи!
— У меня т-там друг работает. Он — милиционер. Он сам видел, как Хасбулатова выводили…
— Да чего слушать этого болтуна! — раздался чей-то басистый голос. — Он же чокнутый!
— Иди, парень, отсюда, пока не получил в рожу! — сказал «строитель».
— Пока очки не разбили! — к месту вставила женщина с авоськой.