За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «После ареста члена ГКЧП Болдина старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры совместно с представителем КГБ СССР было произведено изъятие документов из сейфа в служебном кабинете руководителя Секретариата Горбачева в Кремле.

Когда я зашел в свой кабинет на Лубянке, я увидел, что стол буквально завален пакетами с документами. Эти двое были тут же, нервно курили, пили чай и, по всей видимости, не знали, что делать с изъятыми документами. Насколько я понял, акт на эти документы еще не составлялся. Там было более четырехсот документов, преимущественно пакетов с грифом «Совершенно секретно». Все они были адресованы Горбачеву. Но что поразительно — все невскрытые!

Мы стали вскрывать конверты и знакомиться с содержанием документов. Там были… различные аналитические справки, рапорты на имя Крючкова, которые говорили об оперативной обстановке в стране и за рубежом, предложения КГБ СССР… Но что меня поразило — эти пакеты лежали в сейфе у Болдина [138]без доклада Генеральному секретарю — Президенту СССР без движения. То есть груды этих пакетов за два последних месяца не вскрывались, а лежали мертвым грузом. Болдин не докладывал о них, зная отношение Горбачева: мол, все это — пустяки и чепуха!»

(Е.М. Войко, первый заместитель начальника Оперативно-технического управления АФБ России).

ИНФОРМАЦИЯ: «Группа оперативного информирования КГБ готовила на основе материалов с мест ежедневные информационные сводки на самый верх. Было несколько видов рассылки, в том числе самому высшему руководству, так называемая «малая рассылка» — Горбачеву, Рыжкову и Лукьянову. Я приезжал к семи часам утра, визировал сводки, после чего они направлялись в Кремль… тут были материалы разведки и контрразведки, данных подразделений технического контроля и военной контрразведки…

После провала ГКЧП всех наших сотрудников допрашивали следователи Генпрокуратуры. Их обвиняли в том, что они якобы дезинформировали руководство страны: с мест получали одну информацию, а наверх отправляли совершенно другую… Я предложил следователям ознакомиться с «подкладками» — копиями телеграмм, отправлявшихся в Кремль. Целых восемь томов! Но никого это не заинтересовало и никто к этим материалам не обращался» (

С.С. Дворянкин, старший инспектор Инспекторского управления КГБ СССР).