За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году

— Андрюша, ты что так рано? — удивленно спросила Оля, привыкшая, что муж возвращается не раньше, чем по телевизору начнется программа «Время».

— Что, не рада?

— Нет, почему? Рада. Что-нибудь случилось?

— Да, Оль, случилось.

Они прошли в квартиру. Андрей поцеловал дочку и сына, поставил дипломат, снял пальто, повесил его на вешалку. Но оно вдруг резко соскользнуло на пол.

— Ой! — вскрикнула Оля.

Андрей поднял пальто, посмотрел на то место у воротника, где должна быть петля. Там болтались два оборванных кончика.

— Петелька порвалась? Ну ничего, я тебе пришью! — успокоила жена. — Так что случилось, Андрюша?

— Две вещи, Оль. Как в анекдоте — одна плохая и одна хорошая.

Они прошли в комнату. Нина с Сергеем пошли вслед за ними.

— Пап, а какая хорошая? — спросил Сергей. — Купил чего-нибудь, да?

— Нет, Серёженька, ничего я не купил.

— Серёжа, погоди. Папа переоденется.

Дети пошли на кухню: Нина — ставить чайник, а Сережа — накрывать на стол.

— Что случилось, Андрюша? — В голосе жены звучала тревога. — Что-нибудь на работе?

— Да, на работе. В общем-то, работы теперь и нет. Нас объединили с МВД. Российский Комитет ликвидирован. Все мы за штатом. Вообще — дело дрянь! Не знаю, как и что дальше.

— Все-таки объединили! — в сердцах сказала жена.

Они помолчали немного.

— А хорошая?

Андрей с непонимающим видом посмотрел на Олю.

— А какая хорошая новость?

— A-а! Да, есть и хорошая. Но сейчас я не знаю, что с ней делать. — Он улыбнулся, поймав ожидающий взгляд жены, и сказал:

— Президент согласился с нашими предложениями по поводу «Библии» Гутенберга! Но теперь не ясно, кто это все будет делать.

— Как же так — согласился с вашими предложениями и отправил вас в отставку? Он что, не ведает, что делает правая рука, а что — левая?

— Не знаю я, Оля! Не знаю, кто что делает! Знаешь, давай попьем чайку! А может быть, чего и покрепче!

23 декабря 1991 года, день.

Москва. Лубянская площадь.

Здание МБВД России. Кабинет № 535

Изменение обстановки подполковник Орлов почувствовал сразу. Контраст был настолько сильным, что он не находил себе места. Телефоны молчали, почты не было, посетители не приходили. Половина сотрудников АФБ являлись утром, отмечались у своего начальства и пропадали до вечера, а то и до следующего утра. Иваненко сидел в своем кабинете, время от времени встречаясь с кем-нибудь или разговаривая по телефону. В течение нескольких дней он еще ждал звонка от Ельцина, рассчитывая, что тот хоть как-то объяснит ему свое решение. Но напрасно. Не звонили даже те, кто еще совсем недавно спешил засвидетельствовать свое почтение.

ИНФОРМАЦИЯ: «Объединять КГБ и МВД в одну структуру было нельзя хотя бы потому, что у их сотрудников совершенно разный менталитет, разная психология… И, объединяя их, пришлось бы жертвовать каким-то менталитетом из двух. Вполне было ясно каким!.. Кроме того, следовало считаться с тем, что такой монстр в руках одного человека становился опасным… О какой демократии можно тогда говорить?»

(В.Б. Ямпольский, заместитель Генерального директора АФБ России).

Андрей, как мог, пытался поддержать Иваненко: время от времени заходил к нему в кабинет, вел пространные разговоры, показывал отклики в газетах, которые писали: «КГБ и МВД слились, но без экстаза», «Ничего хорошего от этих экспериментов не было и не будет». Несколько раз Иваненко был у Баранникова, но о беседах с ним никому не рассказывал, уединялся в кабинете и подолгу сидел, глядя в одну точку. Было видно, что он очень переживает несправедливость, проявленную к нему. Лицо его, обычно открытое и приветливое, стало серым и суровым, а взгляд тяжелым и усталым.