За кулисами тайных событий (сборник)

Думается, что в мае 1938 года Германия все-таки не планировала немедленной атаки Чехословакии. Только в середине этого месяца отдел «Л» (сухопутной обороны страны) ОКВ переслал Гитлеру в Берхтесгаден для одобрения переработанный вариант плана «Грюн». В первом абзаце текста подготовленной директивы говорилось: «Моим намерением является разгром Чехословакии уже в ближайшее время путем военной акции». Однако такая категоричность вовсе не исключала того, что окончательное решение могло быть принято лишь после уточнения позиции Англии и Франции, а таких данных к концу мая в Берлине не имелось, хотя их настойчиво пытались добыть. Еще в начале января 1938 года германский военный атташе в Париже генерал Кюленталь, главный поставщик стратегической информации об этой стране, получил указание выяснить, насколько вероятно, что Франция в случае войны в Европе предпримет наступательные действия на Западном фронте и какое значение в Париже придают военному сотрудничеству с Польшей, Румынией и Советским Союзом. В ответ на этот запрос Кюленталь дважды в начале и в конце января докладывал, что Франция выполнит свои союзнические обязательства перед Чехословакией лишь в том случае, если она будет поддержана Великобританией. С другой стороны, в германском Генеральном штабе не было однозначного мнения о том, выступит ли Англия в том случае, если Франция, не заручившись предварительным согласием Лондона, окажет военную помощь Чехословакии. Кюленталь докладывал, что хотя франко-британское сотрудничество укрепляется, оно в большей мере предусматривает оказание совместной военной поддержки лишь Бельгии. Кроме того, по его мнению, не было никаких признаков военных приготовлений Франции.

6 мая военный атташе в Лондоне полковник Гейр фон Швеппенбург доложил, что попытки насильственными методами достичь целей, которые в принципе могли быть получены и политическими средствами (имея в виду Судетскую область Чехословакии), привели бы к острой реакции Англии. Правда, полковник не утверждал, что это будет означать вступление в войну. Все звучало слишком неопределенно.

Поскольку ни Кюленталь, ни Швеппенбург, ни другие источники не смогли к середине мая 1938 года установить достаточно точно, каковы намерения правительств Англии и Франции в случае немецкой атаки Чехословакии, инсценировка утечки информации через «А-54» выглядела бы вполне логичной.

В июне, июле и августе подготовка к выполнению плана «Грюн» продолжалась с нарастающей интенсивностью. В то же время не утихало беспокойство более осторожных представителей высшего военного руководства во главе с генералом Беком и его заместителем Гальдером. Их по-прежнему мучил вопрос, какую позицию займут Англия и Франция? Эти опасения разделяли Канарис и его ближайшее подчиненные.

Заявление министра иностранных дел Англии Галифакса, сделанное германскому послу Дирксену, что Британия в случае европейского кризиса не останется в стороне, можно было расценивать как признак того, что Лондон займет жесткую позицию. Но эта гипотеза нуждалась в проверке. В создавшейся обстановке шеф Абвера, как нам представляется, принимает решение, которое должно было привести к разрешению проблемы. Оно было крайне рискованным для адмирала, если бы было принято без тайного согласия Гитлера или хотя бы Риббентропа. Но доказательств, которые бы указывали, что канарис и Бек предварительно консультировались с кем-то «на верху», нет. Так или иначе, но в Лондон направили тайного эмиссара, который от имени группы оппозиционных политиков и военных вошел в контакт с влиятельными британскими деятелями и предупредил их о намеченной атаке Чехословакии. Думается, что соображения, которыми при этом руководствовались, были довольно просты.

Если британское правительство, мог подумать Канарис, приняло бы решение оказать вооруженное противодействие нацистской агрессии, оно должно было сделать соответствующее официальное заявление, быть может, ввиду чрезвычайной важности проблемы поставить ее на обсуждение парламента. Молчание или ничего не обязывающее заявление с призывом к сдержанности со стороны «заинтересованных сторон» означало бы, что Лондон колеблется или готов к компромиссу, который бы удовлетворил Берлин. Таким образом, любая реакция тогдашнего премьера Чемберлена разрешала бы спор между «голубями» в Генеральном штабе армии, на Вильгельмштрассе, в других консервативно-умеренных кругах и «ястребами» — Гитлером, его ближайшим окружением и ОКВ во главе с Кейтелем. Кроме того, инсценировка «утечки стратегической информации Канарисом могла являться политическим шантажом склонных к умиротворению агрессора политических кругов в Лондоне, Париже, да и в Праге.