Первые три недели правления хунты как военной диктатуры были довольно мягкими. После всех тех кризисов и напряженности, которыми изобиловали недавние месяцы, теперь у людей можно даже заметить чувство известной эйфории. Сегодня США официально признали хунту, а мы все это время продолжаем снабжать майора Рейеса и полковника Луго нужной им информацией. Сейчас очень хорошо видно, насколько важными могут быть операции резидентуры в период, когда отсутствуют обычные дипломатические контакты. Но даже при этом наиболее важные, с нашей точки зрения, коммунистические руководители, например Эчеверрия, до сих пор на свободе, несмотря на все усилия схватить его. Весьма возможно, что кое-кому даже удалось покинуть страну.
С нашей точки зрения, появление хунты кажется определенно благоприятным, хотя и временным решением проблемы нестабильности положения в стране и угрозы повстанческого движения, которые блокировали развитие страны. Путем введения реформ, в которых нуждается страна, и принятия решительных мер по подавлению крайне левых хунта восстановит уверенность, вызовет приток капитала, а также создаст стимулы для экономического развития.
Дин вернулся из отпуска и начал энергично действовать, чтобы установить должные взаимоотношения с хунтой. Он уже регулярно встречается с полковником Гандарой, наиболее сильной личностью из числа членов хунты, с министром обороны полковником Аурелио Наранхо и с государственным министром полковником Луисом Морой Боуэном. Во взаимоотношениях с Гандарой в качестве приманки он использует еженедельные обзорные разведывательные сводки по латиноамериканским и другим странам мира, которые мы получаем из штаб-квартиры каждую пятницу, в субботу и воскресенье переводим их на испанский язык и в понедельник передаем Гандаре. В принципе Гандара уже дал согласие на проведение совместных операций по подслушиванию телефонных переговоров, для чего мы обеспечим необходимое техническое оснащение и расшифровщиков записей, а он договорится насчет подсоединений на телефонных узлах и обеспечит крышу для поста подслушивания. В порядке пробы решено устроить пост подслущивания в военной академии. Дин хочет создать такую систему подслушивания, какую создал резидент в Мехико: резидентура может контролировать одновременно до тридцати линий. Когда эта система начнет функционировать, мы сможем переключить Рафаэля Бучели на подслушивание важных политических телефонных линий без ведома хунты.
Гила Саудейда перевели в Куритибу (Бразилия), где имеется наша оперативная группа в составе одного человека под прикрытием консульства, а прибывший вместо него Лорен Уолш не владеет испанским языком. Уолша перевели из отдела Дальнего Востока в отдел Западного полушария, и он был вынужден прервать занятия по испанскому языку, чтобы пройти общий курс противоповстанческой борьбы, обязательный теперь для каждого сотрудника, выезжающего на должность резидента или его заместителя. Это означает, что теперь мне придется взять на себя большинство агентов и операций, которыми руководил Саудейд: Уилсона Альмейду и «Вос университариа»; Конфедерацию свободных профсоюзов Эквадора и агентов Матиаса Уллоу Коппиано, Рикардо Васкеса Диаса и Карлоса Вальехо Баеса; операции по использованию средств массовой информации, проводимые через Антонио Уллоа Коппиано, корреспондента в Кито от информационного агентства Орбе Латиноамерикано. Большинство этих агентов занимают руководящие посты в Народной революционной либеральной партии, а Антонио Уллоа руководит работой радиостанции, которую мы купили для этой партии. Все это серьезно осложняет дело, так как новый заместитель резидента не сможет взять на себя руководство ни одной из этих операций, поскольку ни один из агентов не владеет в достаточной мере английским языком. Дин говорит, что будет легче, так как он добился еще трех должностей под крышей посольства, две из которых будут замещены в предстоящие месяцы, а третья вакансия — в начале будущего года. Все, что я смогу сделать с новыми для меня агентами, — это не терять их из виду, пока у нас не появится возможность действительно загрузить их работой.