За кулисами второй мировой войны

Рузвельт переночевал на американском корабле связи «Кэтоктин». Рано утром президент выехал на сакский аэродром, и после торжественных проводов самолет взял курс на Египет, где намечались совещания с королем Фаруком, королем Саудовской Аравии Ибн-Саудом и императором Эфиопии Хайле Селассие. После их завершения Рузвельт отбыл на родину.

Черчилль на два дня задержался в Севастополе. Ему хотелось посмотреть не только на разрушенный город, но, как потомку герцога Мальборо, места боев английских интервенционистских войск в период Крымской войны 1853–1856 гг.

Прибыв в Севастополь, он осмотрел "английское кладбище", долину под Балаклавой, где русские войска разбили английскую кавалерию Легкой бригады. Сопровождавший Черчилля бригадир Пик из отдела разведки военного министерства рассказывал о «доблести» английских войск. Командующий же Черноморским флотом напоминал Черчиллю, что под Балаклавой и Севастополем доблестно бились с фашистами советские воины, артиллеристы батареи, погибшие до последнего человека, выполняя свой воинский долг.

Утром 14 февраля Черчилль выехал в Саки, где его поджидал английский самолет. На аэродроме снова был выстроен почетный караул. Черчилль обошел строй, пристально заглядывая в глаза советским воинам, как будто пытаясь разгадать источник мужества советского народа, Красной Армии.

Прежде чем сесть в самолет, Черчилль произнес прощальную речь, вновь подчеркнув необходимость тесного сотрудничества трех великих держав в войне и в послевоенное время.

Самолет Черчилля взял курс на Афины: премьер спешил дать директивы послу Липеру и генералу Скоби, всего семь недель тому назад потопившему в крови освободительное движение греческих патриотов. Из Афин Черчилль вылетел в Египет. В Александрии на борту американского крейсера произошла его последняя встреча с Рузвельтом. После совещаний с Ибн-Саудом Черчилль вернулся в Англию.

Оценивая результаты Крымской конференции, Черчилль признавал: "Ни одна из предыдущих встреч не показала с такой ясностью тех результатов, которые могут быть достигнуты, когда главы трех правительств встречаются друг с другом с твердым намерением смело встретить трудности и преодолеть их… Я исполнен решимости… не допустить после победы ослабления столь прочно установившихся уз дружбы и сотрудничества".

Черчилль указывал на необходимость тесного единства Англии, СССР и США, которые "могут вести мир к процветанию и счастью". "Судьба человечества, говорил он, — не была бы прочной в случае возникновения какого-либо ужасного раскола между западными демократиями и Советским Союзом".

Подобные же высказывания имели место и в США. Рузвельт, оценивая решения Крымской конференции, назвал их "поворотным пунктом в истории Америки", событием, "продемонстрировавшим редко встречающееся в истории единство" ее участников. В речи, произнесенной в конгрессе США, президент сказал: "Я считаю, мы положим хорошее начало на пути, ведущем к такому миру, где будет господствовать мир".

Однако позднее, в период расцвета "холодной войны", в США появилось «антиялтинское» направление оценки решений Крымской конференции, расцениваемой как "великая ошибка", «Ватерлоо», "разгром", «предательство» западными державами интересов США, стран Восточной Европы.

С критикой решений Крымской конференции выступили сенатор Артур Ванденберг, исследователь Роберт Тафт, специалист по внешней политике США, Джозеф Маккарти, опубликовавший книгу "Америка отступает от победы", Феликс Уиттмер, рассматривающий ялтинские решения как «предательство» интересов США и Англии, совершенное президентом Рузвельтом. Подобная точка зрения высказывается Джорджем Крукером, X. Болдуином, называющими решения конференции в Ялте "крупной ошибкой периода второй мировой войны". А. Теохарис характеризует Ялту как «миф» второй мировой войны. В сентябре 1947 г. Джон Фостер Даллес, тогдашний государственный секретарь США, заявил, выступая в ООН, что решения Тегерана и Ялты были выгодны только СССР и поэтому "не будет отступлений к Тегерану, Ялте". Целью этой кампании явилась ликвидация основ сотрудничества с СССР, проведение антисоветского курса в политике.

В противовес апологетам "холодной войны" в 70-80-х годах в США, Англии появилась так называемая "ялтинская школа" международников. В отличие от воинствующих представителей "рижской школы" советологов США, настроенных резко антисоветски, сторонники "ялтинской школы" выступали и выступают в поддержку принятых в Крыму решений, за нормализацию отношений между СССР, США, Англией и другими странами. Они указывают, что ялтинские решения представляют альтернативу политике "холодной войны". "Если бы мы не пришли к соглашению (в Крыму. — Ф. В.), — писал в связи с этим государственный секретарь США Стеттиниус, — это значило бы затянуть войну с Германией и Японией, что помешало бы созданию ООН и что, возможно, привело бы к другим трагическим последствиям".