За кулисами второй мировой войны

По условиям франко-германского перемирия, подписанного 22 июня 1940 г. в Компьенском лесу на маленькой железнодорожной станции Ретонд в том же белом салон-вагоне маршала Фоша, изъятом по приказу Гитлера из музея, где подписала капитуляцию кайзеровская Германия 11 ноября 1918 г., на сей раз Франция полностью капитулировала перед гитлеровской Германией в военном отношении. В соответствии с перемирием французская армия подлежала демобилизации; гитлеровскому командованию передавалось все вооружение и военное снаряжение. Страна делилась на две зоны: зону оккупации - почти половину Франции, 2/3 которой - наиболее важные в стратегическом и промышленном отношении районы востока и севера, куда входили Париж, порты Ла-Манша и Атлантики, и "свободную зону", оставшуюся под контролем "правительства" Петэна, обосновавшегося в маленьком курортном городке Виши и установившего режим военно-фашистской диктатуры{101}.

Почти вся французская армия - 1 547 тыс. человек из 2,5 млн. армии метрополии - оказалась в плену. Потери Франции составили 84 тыс. убитыми{102}.

По пыльным дорогам Франции миллионы беженцев беспрерывным потоком уходили на юг страны, спасаясь от немецкого ига. А в это время фашистская 84-я дивизия маршировала по Елисейским полям, проходила под Триумфальной аркой, святотатственно попирая священную для французов могилу Неизвестного солдата. Немецкие офицеры поднимались по крутой лесенке Триумфальной арки и любовались побежденным, но не покорившимся Парижем, Марсовым полем, симметричной площадью Согласия, уходящими ввысь башнями собора Парижской богоматери и, конечно, Эйфелевой башней, близ которой фюрер позировал своему личному фотографу. Правительство предателя Петэна готовилось верой и правдой служить своим фашистским хозяевам.

Немецкие генералы, опьяненные легкой победой, удобно и просторно расположившись во дворце французских королей в Фонтенбло, превращенном в немецкий штаб, приступили к планированию новых военных походов.

В связи с разгромом Франции потеряла свои позиции на континенте Европы и Англия, прежде всего лишившись поддержки мощного французского военно-морского флота. От мыса Нордкап на севере Европы до Бидоссы на юге протянулись немецко-фашистские военно-воздушные базы.

Правда, молниеносного завоевания Англии не получилось: гитлеровские войска были остановлены естественным противотанковым "рвом", полосой Ла-Манша шириной 37 км. Однако даже не искушенным в военном искусстве было ясно, что эта узенькая полоска воды - "ров" - не являлась непреодолимой преградой и после должной подготовки могла быть форсирована немецкими войсками.

Предатель Вейган, только что бросивший Францию под ноги Гитлеру, восклицал:

- В течение трех недель Англии свернут шею, как цыпленку.

"Во всем мире были убеждены, - признавал позднее британский премьер У. Черчилль, - что настал час нашей гибели"{103}. Институт Гэллапа, проведший в сентябре 1940 г. опрос общественного мнения в США, сообщал: после падения Франции более 35% граждан США были уверены в победе Германии, 32% - в победе Англии и 33% не дали ответа{104}. Недаром посольство США в Лондоне советовало всем гражданам США покинуть страну.

Отказавшись от сотрудничества с Советским Союзом, растеряв своих союзников, Англия буквально оказалась в состоянии далеко не "блестящего одиночества".

Ни один английский доминион, ни одна британская колония не могли оказать решающей помощи метрополии, переживавшей тяжкие, черные дни. Муссолини, боявшийся упустить свой лакомый кусок и желавший "принять участие в дележе добычи"{105}, объявил войну Англии, Франции, нанося им удары в Средиземном море. Фашистская Испания, заняв международную зону Танжера, зарилась на британскую твердыню Гибралтар и в любой момент могла либо потребовать его передачи, либо с помощью артиллерии закрыть узкий пролив.

На Дальнем Востоке Япония держалась весьма загадочно и настойчиво требовала закрытия Бирманской дороги, чтобы помешать английским поставкам в Китай.

Опьяненные легкими победами, немецкие армии, вооруженные до зубов своим и трофейным оружием, готовились к последнему удару по Англии.

Что могла им противопоставить Англия тех дней? Могла ли она выстоять против решительного натиска вооруженных сил германского вермахта? Безусловно, нет. Более того, английские армии, бросившие первоклассное оружие - танки, артиллерию, боеприпасы, винтовки - на морском берегу у Дюнкерка, были, по признанию У. Черчилля, почти совершенно безоружны. "Фактически во всей стране, - с горечью вспоминал Черчилль, - едва насчитывалось 500 полевых орудий всех типов и 200 средних и тяжелых танков"{106}. В военно-воздушных силах в боевой готовности было 446 истребителей и 491 бомбардировщик{107}. Потребовались бы месяцы, прежде чем английские заводы смогли бы восполнить потерянное. Собственно говоря, в июне - июле 1940 г. в Англии не было сухопутной армии в современном ее понимании. Деморализованные, обезоруженные дивизии, до Дюнкерка составлявшие костяк английской армии, требовали полного переформирования и вооружения.