За кулисами второй мировой войны

Черчилль также убеждал Рузвельта принять этот разумный совет. Президент согласился и 28 ноября переехал вместе с Гопкинсом, Леги в центральный дом советского посольства{723}. Рузвельту были оборудованы шесть комнат кабинет, столовая, спальня, кухня. Гостиная президента сообщалась прямо с большим залом, где встречалась "большая тройка". Они были гораздо удобнее помещений миссии США, имели центральное отопление (что для Тегерана большая редкость), а главное, надежно обеспечивалась безопасность участников конференции.

После окончания Тегеранской встречи и возвращения в Вашингтон Рузвельт сделал специальное заявление на пресс-конференции, почему он остановился в Тегеране в советском посольстве, а не в американской миссии (лживая "желтая пресса" США охарактеризовала этот шаг Рузвельта как "похищение президента советским ГПУ"). Президент заявил: главе советского правительства "стало известно о германском заговоре", о возможности покушения, поэтому он просил его (Рузвельта. - Ф. В.) "остановиться в советском посольстве, чтобы избежать необходимости поездок по городу".

Для немцев было бы довольно выгодным делом, добавил Рузвельт, "если бы они могли разделаться с маршалом Сталиным, Черчиллем и со мной в то время, как мы проезжали бы по улицам Тегерана"{724}. Остальные члены американской делегации и технический персонал размещались в миссии США и за городом, в Кемп-парке, где находился американский штаб войск в Иране.

Члены советской делегации, прибывшие 27-28 ноября, разместились близ главного здания посольства в небольшом доме, занимаемом советским послом в Иране М. А. Максимовым. Здание советского посольства в Тегеране, по свидетельству Черчилля, на несколько дней превратилось "в центр всего мира"{725}.

Работа "Эврики"

В воскресенье 28 ноября 1943 г. в 4 часа дня открылось первое пленарное заседание Тегеранской конференции, продолжавшееся три с половиной часа. В большом зале стиля ампир за круглым столом впервые за четыре с лишним года второй мировой войны собрались политические руководители трех держав. В состав советской делегации входили председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР И. В. Сталин, народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов и маршал К. Е. Ворошилов.

Делегацию США возглавлял президент Ф. Д. Рузвельт. В ее составе были специальный помощник президента Г. Гопкинс, посол в СССР А. Гарриман, начальник штаба армии США генерал Д. Маршалл, главнокомандующий военно-морскими силами США адмирал Э. Кинг, начальник штаба военно-воздушных сил США генерал Г. Арнольд, начальник штаба президента адмирал У. Леги.

Делегацию Англии возглавил премьер-министр У. Черчилль. В нее входили министр иностранных дел А. Иден, начальник имперского генерального штаба генерал А. Брук, посол в СССР А. Керр, первый морской лорд Э. Кеннингхэм, фельдмаршал Д. Дилл, главный маршал авиации Ч. Портал, начальник штаба министра обороны X. Исмей{726}.

При полной противоположности политических взглядов представителей двух общественных систем, при самом различном понимании целей войны у них была и общая задача - разгром фашистской Германии и ее союзников. При этом СССР стремился восстановить мир на истерзанной германским фашизмом и японским милитаризмом Земле, а США и Англия надеялись устранить своего опасного конкурента.

Поскольку в Тегеране не было утвержденной повестки дня, дискуссии велись свободно, подчас недостаточно систематично, затрагивая разные проблемы. По взаимной договоренности Рузвельт был избран председателем конференции, что он и осуществлял на всех четырех пленарных заседаниях с большим искусством, тактом и хладнокровием.

Рузвельт открыл заседание поздравлением, заявив:

"Я хочу заверить членов новой семьи - собравшихся за этим столом участников настоящей конференции - в том, что мы собрались здесь с одной целью, с целью выиграть войну как можно скорее..."{727} Он предлагал обсудить и другие проблемы, например послевоенного устройства.

Черчилль, взявший слово за Рузвельтом, четким голосом чеканя фразы с мастерством прирожденного оратора, сказал о встрече: "Это - величайшая концентрация мировых сил, которая когда-либо была в истории человечества. В наших руках решение вопроса о сокращении сроков войны, о завоевании победы, о будущей судьбе человечества..."{728}

Если бы Черчилля по-настоящему беспокоили судьбы человечества, британские и американские армии сделали бы все возможное, чтобы своевременно открыть второй фронт, спасти тем самым миллионы человеческих жизней. А пока это были лишь хорошие слова.

Глава советской делегации, приветствуя участников конференции, выразил надежду на ее успех, пожелав "использовать ту силу и власть, которую нам вручили наши народы"{729}.