За ледяными облаками

В семнадцать дождь хлестал по стеклам электрички, часто таскавшей в Самару. Самара казалась чем-то недостижимым и почти Эльдорадо для души. Желтые и серые деревья за окном были точь-в-точь как настроение. Появись эмо чуть раньше, а не в 2007-м, мало ли, как вышло бы. Жизнь рушилась, впереди был только мрак и безысходность. Душа рвалась к любви и наслаждениям, а реальность ставила на место повесткой военкома.

Через два с половиной года, на мои двадцать, мы переезжали. С Аргуна к Ведено. Подарков оказалось целых три. Половина блока «Петра Первого» и выгрузка из старого хмурого КамАЗа двойного боезапаса на высоту в тридцать метров. Пешком, по двое на снарядный ящик, с их чертовой толстой проволокой вместо ручек. Третий подарок обрушился на нас ночью, снеся закрепленные плащ-палатки и чуть не смыв под горку вещмешки. А с утра вокруг вылезла первая «зеленка».

В двадцать два дождь стучал по крыше будки охраны на рынке. Мерный ритм капель и блеск разводов стекла, выходящего на дорогу с ее автомобилями, старый кассетник и новый альбом Моби. Дождь пах осенью и надеждой на хорошее в будущем. А вовсе не отдавал рыночной вонью неубранных фруктов в палатках.

Еще позже лихой и быстрый майский, где-то у Салавата, превратил небо, горизонт и поля во флаг Башкортостана. Бирюза огромной опрокинутой чашки без единого облачка, молочный опал ее нижнего края и изумруды травы, шелестящей мокрыми волнами внизу.

Сегодня пролетающий «Патриот» чуть не окатил грязью. Пробка у реалбазы – и вот ты топаешь по мосту, накинув капюшон. Дождь стучит по плотной ткани и разлетается алмазной крошкой о пролетающие серые силуэты на дороге. «Патриот» накатил снизу, сердито ворча движком, и примерился к длинной луже, вдруг оказавшейся справа.

То ли водитель был воспитан, то ли что, но он притормозил. И злиться на дождь совершенно расхотелось. Это же дождь. А где-то его нет. Совсем…

Глава 2 Мертвое село

Самарская обл., с. Кинель-Черкассы

(координаты: 53°27′00'' с. ш., 51°26′00'' в. д., 2033 год от РХ)

Пуля всматривался в село. Стоял под большим карагачом, прячась за низкой веткой, искал опасность. И пока не находил. Но ему не верилось в такой исход. Совершенно.

Азамат, накинув капюшон, пытался понять, разобраться в странном чувстве. С неба лило и моросило с самого утра. Этакого незадавшегося утра, серого, мглистого и промозглого. Но грязь и сырость беспокоили Пулю куда меньше собственных ощущений. А вот как раз они заставляли нервничать.

Интуицию и опыт не обведешь вокруг пальца. Умение выживать еще с детства вросло десятком шрамов, несколькими осколками и парой моментов яркого света с необъятным, каким-то неземным покоем. Чутье спасало его много раз – и сейчас, тихо и внятно, твердило об опасности. Пуля очень хотел разглядеть хотя бы какую-то зацепку. Но пока не получалось.

Река осталась по левую руку. Хоть что-то хорошо, не переплывать. Соваться в воду стало боязно. Дагоновы дети могли и отстать, но легче пока не становилось.