За любовь

– Хочу тебя, малышка, – шептал он, проводя губами по ее шее, чувствуя, как она дрожит. Их тела тесно прижались к друг другу, и он уже не мог остановиться: гладил ее податливое тело, целовал шею, лицо, слизывал с него соленую влагу, не понимая, от чего она такая соленая. Но мысль ускользнула, когда он впился в ее искусанные, алые губы. Алкоголь, мята, запах помады. Его язык медленно скользнул ей в рот. Он не торопился, смаковал ее, делая поцелуй глубже. Аня постанывала, посасывая его язык. Джинсы стали тесны от возбуждения. Еще чуть–чуть и Маркус готов был заняться с ней сексом прямо в клубе.

– Что ты делаешь, глупышка? – хрипло прошептал он, пытаясь хоть немного остыть.

– Хочу положить конец этому фарсу! – грубо бросила она в ответ, но полные слез глаза выдавали ее боль. – Пойду попью.

Она ушла, он же ошарашенно замер, ни черта не понимая. Бл*дь, да что же с ней так сложно – то? Все-таки надо было извиниться. Ясно же, что она обиженна.

Когда он вошел в кабинет, девушка лежала на диване с закрытыми глазами. Лицо было заплаканным, и Маркус почувствовал укол вины.

Но, черт возьми, разве мог он тогда предположить, что ей будет так больно? Что она воспримет все так близко к сердцу?

Все- таки она такой еще ребенок! Невинный, чистый, безумно манящий. Как не надрывалась его совесть, обличая в том, что он тянет свои грязные ручищи к этой светлой девчушке, ему было плевать. Однако он решил не спешить с интимной стороной дела. Не готова она еще, а ему осточертели ее истерики.

– Вставай, я отвезу тебя, – выдавил он из себя, не в силах больше выносить это напряжение. Аня послушно встала, выпила по дороге еще одну рюмку, а потом губы растянулись в наигранной улыбке.

– Я хочу к тебе, – шепнула она ему на ухо. Его бросило в жар, но Маркус тут же охладил свой пыл.

– Ты пьяна, – оборвал он.

– Главное, чтобы ты был трезв, – усмехнулась она нагло.

Он поморщился, не узнавая в этой девушке Аню. Ту веселую девчонку, которая поразила его до глубины души. Не нравилось она ему такая, бесила до невозможности.

Когда они вышли, она чуть не упала и, он подхватил ее на руки. Охрана хотела помочь ему, но Маркус отмахнулся. На выходе стояли журналисты, раздались щелчки фотоаппаратов, что означало – утром на малышку начнется охота. Он решил отвезти ее к себе, чтобы хоть как-то подготовить к встрече с прессой. Их рассказы не должны отличаться.

Пока они дошли до машины, девушка уснула. Он сел на заднее сидение, уложив ее к себе на колени. Всю дорогу Маркус, не отрываясь, смотрел на нее, и внутри все замирало от необъяснимой нежности. Все-таки он поступил с ней по-свински, она такого не заслужила.

Приехали они довольно быстро, он отнес ее в спальню и аккуратно положил на кровать, боясь разбудить, после пошел в гостиную, чтобы немного остыть. Ему жутко хотелось лечь рядом и продолжать просто смотреть, но его пугали эти странные порывы. Ни одна женщина не вызывала в его душе такой раздрай.

Он довольно долго просидел, глядя в одну точку и потягивая коньяк. Сколько он не обдумывал ситуацию, ответа не было. Да и честно, не хотелось заморачиваться, пусть все идет своим чередом. Кто знает, что будет завтра? Сегодня он хочет ее, а завтра – другую, стоит ли выносить себе мозг?

Допив коньяк, Маркус отправился в душ. Позже, с полотенцем на бедрах, он тихонько лег рядом с ней. Она спала голая. Платье небрежно валялось около кровати. Прислонившись холодным после душа телом к ее разгоряченной коже, он мучительно вздохнул. Возможно ли так желать женщину?

А потом все произошло так быстро, что он и сам не понял.

Аня повернулась, ее дыхание опалило его холодную кожу, голубые глаза встретились с черными, и весь мир, будто замер. В эту минуту не было ни боли, ни обиды, ни гордости, только мужчина и женщина, изнывающие от желания.

Откинув одеяло, Маркус привлек ее к себе, чувствуя, как она дрожит всем телом. Проведя тыльной стороной ладони по ее щеке, другой рукой зарылся в ее роскошные волосы и мягко потянул вниз, открывая себе доступ к шее, по которой тут же провел языком, заставляя Аню дрожать еще сильнее. Оторвавшись от шеи, он нежно поцеловал ее в губы. Постепенно поцелуй становился чувственней, глубже. Маркус целовал ее лицо, каждую черточку, как и мечтал все эти два месяца. Руки ласкали гладкую, атласную кожу тела. Его губы спускались все ниже, она гладила его спину, целовала плечи, возбуждая его все сильней и сильней. Язык медленно скользил от ямки между ключицами к груди, осторожно касаясь губами напряженного соска, обводя его языком, вбирая в рот и посасывая. А пальцы между тем скользнули по бедрам, пока не коснулись кружевных трусиков. Аня попыталась отстраниться, но он не позволил.

– Не стесняйся, малышка, ты такая красивая. Я безумно хочу тебя, – прошептал он хрипло.