За миг до удара

– Мария, не поднимайся, – простучала зубами Ольга, обняв мои колени. – Лучше все вместе умрём… Жалко, что меня ноги не держат, а то бы я помогла вам. Господи, как мне страшно…

– Не бойтесь, девчонки, – мужественно улыбнулась я, – ничего со мной не случится. Я замочу его в один момент…

– Опять начинаешь? – всхлипнула Арина с укором. – Это уже совсем не смешно.

Послышались быстрые шаги, отец подошёл к люку и сбросил вниз верёвочную лестницу, держа другой её конец обеими руками.

– Вылезай!

Попрощавшись взглядом с Ариной и Ольгой, уже смотревшими на меня как на потенциального мертвеца, я ухватилась за шаткую лестницу и начала подниматься, раскачиваясь в разные стороны. С одной стороны, конечно, я наконец выбиралась из проклятого подземелья, а с другой… С другой, наверху меня тоже не ожидало ничего хорошего. Из огня, как говорится, да в полымя. Нет чтобы зависнуть где-нибудь посередине…

Грубо схватив за шиворот блузки, он рывком втащил меня в комнату, толкнул к столу с картой и стал быстро выбирать лестницу, повернувшись ко мне спиной. Меня он ничуть не опасался. Ростом почти под два метра, здоровенный мужик, уверенный в себе и своих силах вояка – чего ему опасаться меня, хрупкую девушку? Видит бог, не будь сейчас в подвале девчонок, я бы просто столкнула его туда, закрыла люк и пошла звонить боссу. Ещё было ясно, что боссу он нужен живой, чтобы было кому прояснить всю эту гнилую историю. Поэтому и завязывать с ним драку тоже не хотелось – он ведь был генералом, и ещё, чего доброго, предпочёл бы смерть на поле боя позорному плену, в который я постаралась бы его взять. Значит, оставалось только одно – попытаться вытянуть из него все, а потом уже…. Впрочем, я очень надеялась, что до ещё одного убийства дело не дойдёт.

Вытащив лестницу, он бросил её на стол и быстрым шагом направился к пульту с кнопками на стене. Движения его были резкими, уверенными и сильными, такие люди обычно хорошо знают, что делают, и редко сомневаются в том, на что решились. Сейчас вот, к примеру, он решился расправиться со мной и ни капельки не сомневался, что все это получится у него в самом лучшем виде, – такой человек.

Он нажал на кнопку, и крышка стала медленно закрываться, отрезая меня от оставшихся внизу девушек. Не дожидаясь, пока она дойдёт до конца, он стремительно подошёл ко мне, покорно стоявшей у стола, вцепился словно клещами в локоть и потащил в коридор. Только сейчас я заметила, что пальцы на правой руке у него испачканы в крови. Я тоже была вся изваляна в подвальной грязи, юбка и блузка помялись, сапожки потускнели, и вообще, мне не помешало бы принять ванну, выпить спокойно чашечку кофе с парой-тройкой бутербродов и нормально поспать часов десять-двенадцать.

В коридоре была открыта ещё одна дверь, мимо которой я накануне проходила с Лаурой. В неё он меня и втолкнул, грубо и бесцеремонно, словно заключённого в камеру. Только что пинка не дал. Я не сопротивлялась. Пока. Мне было интересно, что он скажет сам, а не то, что из него будет потом выпытывать босс. Поэтому я сдерживала рвущуюся наружу разъярённую пантеру и прикидывалась безропотной ланью.

В небольшом помещении с выкрашенными в белый цвет стенами стоял покрытый пылью зелёный бильярдный стол. На нем, как в болоте среди кувшинок, среди шаров лежала Лаура. Лицо её было очень спокойным, умиротворённым и не таким страшным, как при жизни. Здоровый глаз её был закрыт, а пробитый напоминал кровавое месиво, словно там кто-то долго ковырялся. Я сразу вспомнила про испачканные пальцы генерала, который уже гремел ключом, запирая дверь за моей спиной. Справа у стены стоял пустой шкаф, рядом стойка бара с пустыми бутылками и пыльными бокалами, а напротив – длинный кожаный диван. Похоже, сюда давно уже не заглядывали, чтобы перекинуться в бильярд, пропуская между ударами пару рюмочек горячительного. Повернувшись ко мне, генерал жёстко бросил:

– Сядь вон туда!

Я подошла к дивану, смахнула рукой пыль и села, сдвинув ноги и положив на них ладони. Он взял у бара стул, перенёс его ко мне и уселся напротив, оседлав его, как лошадь. Положив руки на спинку, он некоторое время задумчиво смотрел мне в глаза, изучая, потом залез в карман пиджака и вытащил… пуговицу от джинсов. Повертев её, всю испачканную в крови, перед глазами, он спросил:

– И ты убила её этой штукой? Я промолчала. Зачем раскрывать свои тайны?

Все равно уже ничто не поможет…

– Да… не повезло тебе, – продолжал он рассуждать с не совсем здоровой усмешкой. – Если бы Клавдия осталась жива, я бы, наверное, отпустил вас всех. – Он задумался. – Хотя нет, вряд ли. Ты ведь понимаешь, что это невозможно. Вы ведь сразу в милицию побежите. Клавдия всегда так поступала: натворит делов, а я потом расхлёбывай. И мать у неё такой же была. Два сапога пара, как говорится…

– Что, и мама тоже была сума…

– Заткнись, сука! – выплюнул он с яростью мне в лицо. – Тебя вообще здесь никто не спрашивает! Ты уже не можешь говорить, потому что ты труп!

Ясно?! А трупы всегда молчат! – Он сжал пальцами спинку стула, и она затрещала.

Потом вдруг резко успокоился и процедил: