За миг до удара

Он бросил трубку, а я ещё с минуту продолжала смотреть на неё, снедаемая мыслью, что натворила нечто непоправимое. Но долго раздумывать было некогда. Набрав номер босса, я выложила ему содержание беседы и получила указание уговорить клиента отдать шантажистам требуемую сумму. Мол, потом, когда мы их поймаем, деньги все равно к нему вернутся и все будут довольны и счастливы. В моем заявлении бандитам о старой интимной дружбе с президентом он не увидел ничего особенного, и я успокоилась. После этого зашла к Алексею.

Он сидел за огромным столом с компьютером, телефонами, факсом и кипой документов и задумчиво смотрел в окно, за которым уже начинало темнеть и накрапывал дождик. Круглое лицо его было бледным, сильно осунувшимся за последние часы, глаза поблекли, и даже костюм казался слегка помятым. Видать, испереживался бедняга.

– Ну? – Увидев меня, он встрепенулся, суетливо зализал остатки волос на лбу и кисло улыбнулся.

– Все нормально, – бодро доложила я. – Они звонили.

Губы его нервно дрогнули.

– И… что?

– Сказали, что ещё перезвонят и скажут, куда нужно принести деньги.

– Какие деньги?! – заверещал он своим противным голосом, ударив кулачком по столу. – Я же сказал, никаких денег они не получат!

– А что это вы на меня кричите? – спокойно спросила я. – Вот встретитесь с ними сегодня вечером, тогда и будете кричать.

Он остолбенел.

– Зачем это я с ними буду встречаться? Не собираюсь я этого делать.

– А придётся, – я уселась на стул и посмотрела ему в глаза. – Босс сказал, что вы должны для виду согласиться на их условия. Нужно собрать деньги и отвезти их, куда они скажут. Там мы их и поймаем.

– А вот это ты видела? – И он сосредоточенно начал скручивать свою неуклюжую фигу, намереваясь, очевидно, опять сунуть её мне под нос. Так оно и произошло. – Вот вам, а не мои денежки!

Естественно, что терпеть подобное, да ещё во второй раз, я была не намерена. Ловко ухватив его за кончик большого пальца с узким отполированным ногтем, я крутанула его по часовой стрелке. Что-то громко треснуло в суставе, и наш клиент взвыл. Отдёрнув руку, он начал дуть на неё и трясти, смешно повизгивая и подпрыгивая в кресле, а я с удовольствием улыбалась ему в лицо, уверенная, что дулю он больше никому показывать не будет. А то ишь, президент нашёлся…

– Ты что, спятила?! – сумел он проговорить наконец. – Ты же палец мне сломала!!! Мы же договаривались!

– Не сломала, а только вывернула. Но в следующий раз обязательно сломаю. И прекратите истерику! Бандиты будут звонить через пятнадцать минут.

При упоминании о бандитах он сразу забыл про палец, успокоился, съёжился, поправил галстук, вытянув худую шею, и твёрдо сказал:

– Нет. Денег я не дам.

– Послушайте, Алексей, – я встала и подошла к окну, повернувшись к нему спиной, ибо смотреть на этого типа уже не могла, – речь ведь уже идёт не о ваших деньгах, а о человеческой жизни. Они сказали, что убьют Ольгу…

– Что? – его голос сорвался. – Так и сказали?

– Да, слово в слово. Так что выбора у вас нет. Он молчал. Я слышала, как он чем-то шуршит на столе, слышала его прерывистое дыхание и была уверена, что губы у него опять дрожат, а на лбу опять выступила испарина. Наверняка и руки у него тоже потные и сам он весь какой-то потный, липкий и противный.

Интересно, какой женщиной нужно быть, чтобы полюбить такого ублюдка и лечь с ним в постель?

– Извини, Мария, – послышался его сиплый голосок, – но денег я все-таки не дам. Ольга сама виновата, что попёрлась к вам или не знаю, куда там ещё. И не нужно было с ними ругаться. А так она нарвалась сама на неприятности, а я, получается, должен за это расплачиваться. Не вижу логики.

Мне захотелось прыгнуть к нему, перелететь через стол и влепить ему двумя пятками прямо по мерзкой круглой роже. Или по торчащим ушам, чтобы влипли в башку и больше не торчали. Но, помня грозные наставления босса, я сдержалась.

Только ровным голосом сказала, повернувшись:

– Логика здесь простая: человек страдает из-за вашей жадности и тупого упрямства. Причём Ольга старалась ради вас, а не ради своих интересов. Вы ей сколько платили?

– Неважно.

– Сколько? – повысила я голос.

– Двести баксов, – он отвёл глаза.

– Двести баксов?! – я просто ошалела от такой цифры. – Да уборщицы нынче больше получают! И остальным вы столько же платите?

– А что тут такого? Их устраивает…

– Господи, да как же эти несчастные на вас работают?! Вы же их ещё и оскорбляете постоянно. Я бы и минуты не выдержала за такие деньги!

– А я бы вас и не взял, – нагло парировал он. – А люди работают, потому что работа нужна. И будут работать, сколько бы я им ни платил. Между прочим, некоторые сотрудники сами мне должны – у меня система штрафов установлена: за курение, за приход не в белой рубашке и так далее…

– Ну вы и фрукт, – я устало опустилась на стул. – Я думала, что таких уже не бывает, что их ещё в гражданскую всех порешили. Вы же прямо рабовладелец какой-то, а не бизнесмен…