За миллион или больше

– Гм… Чтобы напечатать письмо, которое я восстановил после того, как Ренслоу разорвал его. И еще он пользовался ею, чтобы писать все эти угрожающие письма, это тоже ясно. Но это было бы в том случае, если бы он был их автором.

Шайн всунул листок бумаги в машинку и стал просто так, наугад, что-то печатать, шепча в это время Жентри и Пантеру:

– Посмотрите теперь на угрожающие письма и сделаем сравнение, чтобы убедиться, что они напечатаны именно на этой машинке.

Трип подскочил на своем месте, когда Жентри вытащил из кармана восстановленное письмо. Он бросил на Шайна злобный взгляд.

– Я не думал… вы не дали мне понять, что послание находится в вашем распоряжении, что вы только угрожали мне передать его полиции если… если…

– Если вы не выкупите его, не так ли? – закончил за него Шайн. Он взял письмо из рук Жентри и держал его таким образом, чтобы Трип не мог видеть текста.

– Я проделал это так потому, что вы никогда бы не дали мне этих шести тысяч долларов, не так ли? Ренслоу. Подойдите же поближе. Результаты сравнения должны вас больше всех интересовать.

Бывший заключенный тяжело вздохнул и остался привалившимся к стене, не двинувшись ни на сантиметр. За эти десять минут он сильно постарел.

– Что теперь это может для меня значить? – пробормотал он. – Вы меня основательно накололи. И к чему теперь все это?

Шайн вынул бумагу из машинки, положил ее, на стол рядом с письмом, которое он подписал за Карла Мелдрума, и отступил несколько назад, чтобы предоставить возможность присутствующим сравнить оба послания.

– Мне кажется, что они совсем не похожи, – заметил он.

Трип быстро прочитал текст и с разъяренным видом повернулся к Шайну.

– Так это же совершенно не то, о чем вы мне говорили… Мелдрум должен был написать…

– А, может быть, это написал совсем и не Мелдрум. А вы? – спросил он, обращаясь к полицейским. – Что вы скажете?

– Совсем не нужно быть экспертом, чтобы видеть, что это было напечатано на другой машинке, – пробормотал Жентри.

– А если нам сравнить с угрожающими письмами? – предложил Шайн, обращаясь к Пантеру.

Пантер вытащил из кармана своего пиджака конверт и вынул оттуда несколько листков. Шайн опять отступил и отправился к шкафчику налить себе коньяку.

Вилл Жентри покачал головой.

– Ничего похожего, – сказал он несколько удивленным тоном. – И что же все это означает, Майк?

К тому же, зачем все эти сравнения, раз мы уже знаем…

– Вот эту вещь вы не знаете.

Шайн вытащил, как фокусник, из кармана листок бумаги, который и был посланием Мелдрума, разорванным Ренслоу в «Телли-Хо».

– Вот, взгляните на это, не сойдется ли оно с теми письмами.

Прочитав это послание, Жентри издал удивленное восклицание. Пантер весь напрягся и резко повернулся в сторону несчастного Ренслоу, как сеттер, увидевший дичь. Глаза Трипа заблестели от радости и удовлетворения, когда он бросил взгляд на обличающий документ.

– Что это означает, Майк? – вдруг взорвался Жентри. – Боже мой, Майк, что вы еще вытворяете?

– А как вы все же думаете, это Мелдрум напечатал или нет?

– Да… Да… В этом не может быть никакого сомнения. Эти письма… – быстро проговорил Жентри, после внимательного сравнения.

Он с трудом выпрямился, как будто огромная тяжесть легла на его плечи, и с грустью посмотрел на детектива:

– Так, значит, это письмо настоящее, а? Вот как раз такого-то трюка я и ожидал от вас вчера вечером, перед тем как вы нам подсунули фальшивый листок. Это определенно указывает на причину, по которой Ренслоу было выгодно убить Мелдрума, и это сразу же снимает обвинение с Филлис. Но, боже мой, Майк, к чему же вся эта комедия с письмами?

– Это ваша глубокая ошибка, старина. У Моны вы пытались заставить меня отдать вам это письмо. И что бы вы сделали, если бы я отдал вам это письмо именно вчера вечером? Вы основательно заперли бы Ренслоу, и он остался бы в тюрьме. Это помешало бы мне. Сохранить у себя записку было бы моим единственным шансом выудить из Ренслоу хоть какую-то малость от причитающегося мне гонорара и обнаружить настоящего убийцу.

– Понимаю и поздравляю вас! Вы прекрасно воспользовались случаем обобрать бедного дьявола. Вы сначала заставили нас задержать его как раз вовремя, чтобы вынудить его выплюнуть деньги взамен вашего обещания не выдавать его. Это было действительно здорово!

– Но это было так просто, – возразил Шайн. – Те несколько часов, которые я дал ему выиграть, Ренслоу стоили пяти тысяч долларов. Он мне их отдал как раз перед вашим приходом.

Жентри пыхтел как рассерженный бык. Его большое тело все дрожало от негодования и презрения.

– Боже мой, это в действительности самое грязное и пакостное дело, с каким я когда-либо сталкивался в своей жизни!

– Ведь вы же сами говорили, что вы меня прекрасно знаете, – со смехом проговорил Шайн. – Я ведь всегда пользуюсь случаем. Правда, иногда это скверно попахивает, но ведь ни для кого деньги не имеют запаха.

Он подождал немного, и потом добавил самым беспечным образом: