За морями, за горами

Долго ждали родители детей и все звери. Маленький Ту-Ток-э-Нула полз до вершины большого утёса целый день. Только к вечеру он дополз до Осео и Овини и разбудил их.

Очень удивились брат и сестра, когда увидели, что сидят в облаках на вершине утёса. Ведь они уснули на маленькой горке!

Помогая друг другу, Осео и Овини с трудом спустились по крутому склону и рассказали родителям обо всём, что с ними случилось. А маленького червяка-землемера Осео захватил с собой вниз и пустил в траву:

— Спасибо тебе, Ту-Ток-э-Нула! Ты, маленький червяк, сделал то, что не мог сделать даже ягуар!

С тех пор прошло много зим, много-много! Но до сих пор посреди долины стоит, упираясь вершиной в облака, высокий утёс. И до сих пор в память о подвиге маленького червяка-землемера его так и называют: «Большой утёс Ту-Ток-э-Нулы».

Сапожки борзой собаки Румынская сказка

ткуда были у зайца две золотые монетки, я и сам не знаю, но только в сказке говорится о том, что однажды осенью отправился заяц на ярмарку. Уже давно подумывал он, что хорошо бы ему завести себе белую шляпу с павлиньим пером да зелёную курточку… Но об этом рано было даже мечтать: ведь ещё и на ногах-то у него ничего не было.

А шёл осенний дождь, и за ноги начал хватать холод. Поэтому заяц надвинул свою старую шляпу на самый лоб, покрепче запахнул зипунишко и пошёл быстрее, чтобы скорее добраться до ярмарки и купить там себе обувку.

Так шёл он да шёл, посматривая то направо, то налево и поднимая уши при каждом шорохе. И вот совсем уже к вечеру повстречался на тропинке с борзой собакой.

Была эта собака толстая, крепкая. Одета она была в тёплую шубу, а на ногах у неё были сапожки — новы-новёшеньки. Поздоровался заяц с борзой собакой, и пошли они вместе через лесную чащу.

Идут, а заяц так глаз и не спускает с собачьих сапожек: уж очень они были красивые, да к тому же ногам зайца становилось всё холодней и холодней.

— Скажи, пожалуйста, сколько ты заплатила за сапожки? — спросил робко заяц.

— Два золотых, — ответила с гордостью борзая собака.

— Вот и я иду на ярмарку купить себе сапожки.

— Да и я иду туда же. Сапожек найдёшь там сколько хочешь. Были бы деньги.

— У меня есть два золотых, — прошептал зайчик.

Борзая собака ничего не сказала, а стала закручивать кончики усов с таким независимым видом, как будто её совсем не интересовало, есть ли у зайчика деньги или нет.

Так шли они до тех пор, пока совсем не стемнело. Даже и дороги не стало видно, а тут ещё сверху полил на них холодный дождь, да такой, что у бедного зайчика зубы от холода застучали.

— Послушай-ка, кум, что я тебе скажу, — проговорила собака. — Я вижу, ты разут… а ведь ночь и холодно… да к тому же у тебя с собой деньги. У меня тоже. Кто знает, с кем нам придётся встретиться, а уж, верно, в лесу полно разбойников.

Заяц крепче запахнул на себе куртку, чтобы лучше чувствовать деньги, лежащие у него в кармане.

— Что же делать? — спросил он.

— А для чего на свете существует корчма? Чтобы укрыться в случае нужды. Здесь рядом есть медвежья корчма. Зайдём к деду Мартыну, выспимся, а завтра утром отправимся дальше. Может, и дождик к тому времени перестанет.

Согласился зайчик, и поспешили они с борзой к корчме. Дед Мартын принял их очень радушно.

— Ну и погода! — пробурчал он, стряхивая пепел со своей трубки. — Собаку на улицу не выгонишь… Да ты ещё и разут… Поди-ка к огню, погрей ноги.

Подошёл заяц к очагу, а сам весь дрожит.

— Спроси-ка чего-нибудь поесть-попить, — тихонько сказала борзая.

— Спрашивай ты, кума. Я не голоден. Да к тому же у меня нет мелочи. А если разменяю золотой, то на всю зиму останусь разутым.

— Ну и чудак ты, кум! Да кто просит тебя менять золотой? Хватит у меня денег, чтобы заплатить, — уж не польщусь я на такого бедняка, как ты.

И, поворотившись к деду Мартыну, борзая сказала:

— Эй, дед Мартын, что ты нам дашь поесть?

— Вот пирожки.

— Я бы их отведала! — облизнулась борзая.

— Есть жаркое, медовые соты, виноградное вино.

— Подавай-ка нам, кум, всё подряд: мы так проголодались, что даже темно в глазах, — сказала борзая.

Тогда дед Мартын подвязал передник, совсем как настоящий корчмарь, и принялся носить кушанья.

Борзая так и глотала кусок за куском. А зайчик стеснялся и едва отведал пирога с капустой. Может, он и совсем бы ничего не отведал, если бы борзая собака не приказала ему:

— Ешь, кум, это для тебя!

Можно было подумать, что борзая целый месяц не ела: так быстро работала она челюстями и двигала языком. Пока дед Мартын курил трубку, вся еда была съедена. Напоследок борзая спросила кружку виноградного вина, которую и выпила залпом. То-то зайчик удивился! Удивился и дед Мартын.

— Да-а, не видал я путника голоднее тебя. Пусть это пойдёт тебе на пользу. А теперь вот что: дружба дружбой, а табачок врозь, как говорится. Поели и попили как раз на два золотых.

Принялась тут борзая искать по карманам. Искала она и в шубе, искала и в брюках — нет денег. Вот она, смеясь, и говорит зайцу:

— Плати, кум!

— Как — плати? Разве мы так договаривались?