За Москвою-рекой. Книга 2

— Зачем ему утруждать себя и портить нервы?.. Хорошо, мы этого финансиста приведем в чувство, чтобы впредь не зарывался! — обещал секретарь горкома и после непродолжительного раздумья добавил: — Независимо ни от чего, вы напишите докладную записку. Расскажите обо всем, что мешает вашей нормальной работе, упомяните и о вашем председателе фабкома и о профсоюзных комиссиях, обследующих ваш комбинат. Мы доложим Центральному Комитету, чтобы заранее стало известно: новые мероприятия встретят серьезное сопротивление в отдельных звеньях советского аппарата и… — тут он замялся, но все же договорил:…и не исключено, что даже в некоторых партийных организациях, где сидят люди, отвыкшие думать…

Спустя несколько дней, на пленуме райкома партии, где должны были выбирать нового секретаря, к Власову как ни в чем не бывало подошел заведующий райфо.

— Арест с вашего счета мы сняли, так что можете выписывать деньги и расходовать по вашему усмотрению… Скажите, Власов, зачем вам понадобилось жаловаться на меня в вышестоящие организации, — разве мы не могли договориться между собой?

— Нет, не могли, — резко ответил Власов и отошел от него.

До начала заседания пленума секретарь горкома партии сел рядом с Власовым и доверительно сказал:

— Алексей Федорович, быть бы вам первым секретарем, если бы не особые обстоятельства, сложившиеся на вашем комбинате!.. В городском комитете партии был серьезный разговор по этому поводу, но секретари пришли к заключению, что вас трогать нельзя.

— Хорошо, что так!.. Какой из меня секретарь райкома? Я — законченный хозяйственник, и дай бог справиться со своими делами. Зачем только вы взяли от нас Дмитрия Романовича Сизова? Поверьте, без него я совсем осиротел и работать мне стало тяжело. Не пойму, в чем дело, — есть люди, не скрывающие свою неприязнь ко мне. Ревнуют, что ли? Но дело не во мне, — они мешают работать всем, чем могут, начиная от мелких уколов и до открытых скандалов. Я только и знаю, что без конца отбиваюсь от наскоков, вместо того чтобы спокойно работать. Знаете, что сказал мне на днях один директор группы текстильных фабрик? «Конечно, имея такие связи в верхах и пользуясь крепкой поддержкой, можно делать все, что угодно, — сказал он. — В середине года скорректировать план и перейти на выработку выгодного ассортимента, платить работникам повышенную зарплату и заманивать к себе лучших специалистов! Но имей в виду, Власов, таких белых ворон мы видывали множество на своем веку, они порхали, порхали и сломали себе голову, и ты тоже последуешь их примеру! А мы, рядовые, как те клячи, тянем потихоньку лямку и будем тянуть дальше…»

— Что же вы ему ответили? — поинтересовался секретарь горкома.

— Ничего!.. У меня даже язык отнялся от неожиданности. Повернулся и ушел, а вот обида, словно заноза, в сердце осталась.

— Дураки и завистники были и, видимо, будут еще долго!..

Началась работа пленума, и секретарь горкома не успел закончить свою мысль.

Секретарем райкома избрали Новикова, молодого инженера, работавшего до этого руководителем партийной организации одного крупного машиностроительного завода.

По дороге на комбинат Власов впервые обратил внимание на тронутые желтизной листья на деревьях и подумал о том, что лето прошло, а он даже не заметил его. «Не мешало бы немного отдохнуть, поехать к морю, пополоскаться в соленой водичке, загорать ни о чем не думая. Вот было бы славно», — думал он и дал себе слово весной будущего года, когда завершит перестройку комбината, обязательно поехать к морю…

На комбинате он по привычке обошел цеха, беседовал с рабочими, мастерами, подолгу стоял перед досками показателей. Везде одно и то же: выработка ночных смен составляла всего шестьдесят — шестьдесят пять процентов дневной. Чего только не предпринимали, чтобы хоть немного поднять выработку, — ничего не помогало. Особенно резко падала выработка между тремя и пятью часами.

Когда-то, когда на комбинате располагали большим директорским фондом, организовали бесплатные ночные завтраки. Тогда было много разговоров по этому поводу. Нашлись и такие, что пытались высмеять «затею Власова». Однако опыт показал, что ночные завтраки полностью оправдывают себя: выработка в ночных сменах поднялась на двенадцать — пятнадцать процентов. В переводе на конкретный язык это означало дополнительно пятнадцать тысяч метров шерстяных тканей, или пять тысяч костюмов. По утверждению врачей, ночные завтраки содействовали и улучшению здоровья рабочих.

Чтобы возобновить эту практику, Власову пришлось прибегнуть к обходному маневру. Капралов из упрямства мог сказать «нет» — и все тут. Не будешь же по этому поводу затевать переписку с вышестоящими организациями… Власов вызвал к себе Сергея и напрямик спросил:

— Ты можешь дать Капралову партийное поручение вне комбината, хотя бы на два-три дня?

— Могу. Но для чего? — спросил Сергей.