За нами – Россия!

Все молчали, и в этой тишине четко было слышен шелест переворачиваемых страниц в скоросшивателях. Куминов чуть помедлил и сделал то же, что и остальные.

Вытянутые худые фигуры, без каких либо признаков одежды на них. Сплошь покрытые еле-еле заметными серыми наростами, густо покрывающими всю поверхность тела. На первой фотографии они лежали рядком на чем-то типа длинных металлических столов. Вот они же, только в непонятных, металлических же ящиках, укладываемые в них людьми в прорезиненных балахонах и в масках, полностью закрывающих лица. А вот снимок, где эти непонятные серые доходяги уже стояли на полу большого, скорее всего, бетонного, каземата. На третьей фотографии заметно, что съемка велась через прутья решетки. И в каземате находились не только две странные фигуры.

Там же камера, делающая подряд сразу несколько кадров, показала красноармейцев. Пленных, в разодранном обмундировании, со следами крови, в бинтах. В руках у каждого были предметы, которыми можно было воспользоваться на поле боя как оружием. Штык-ножи от СВТ и АСД, саперные лопатки, артиллерийские банники, ломы и кирки. Огнестрельного оружия Куминов не заметил. Следующие снимки, также делаемые фотографом в автоматическом режиме съемки, показывали то, что было дальше. А был там бой в рукопашную, красноармейцы и эти, серые длинно-худые. Двое против десятка. Фотоаппарат не мог полностью передать ту скорость, с какой двигались противники пленных, но представить ее Куминов мог. Результат поединка для него тоже не стал неожиданностью.

Из двух тварей на момент появления давешних балахонисто-масочных осталась в живых одна. И та явно не казалась чересчур живой. Либо просто ею не очень дорожили и расстреляли перед тем, как войти в каземат. Из красноармейцев в живых осталось трое, которых, не в пример твари, убивать не стали. Наоборот, ребят бережно погрузили на носилки и оттащили куда-то.

Серия снимков на следующих двух страницах была похожа на первую. Отличием были лишь те, кого снимал фотограф. В какой-то момент в тишине, повисшей в блиндаже, раздался странный звук. Как оказалось, Абраменко не выдержал и выскочил, зажимая рот ладонью. Медведев и остальные проводили его взглядами, в которых не было ни капли осуждения. Не за что было судить разведчика, которому стало не по себе от вида четырехлапой туши, густо поросшей мехом и с головой, больше всего напоминающей голову крокодила. Разве что не такую длинную. А уж если это существо в собственных челюстях держит разорванное пополам детское тельце… странно было бы осудить боевого товарища, который смерть видел в разных видах, но с такой еще не сталкивался.

– Ну те-с, товарищи военные, – «Староста» обвел их взглядом. – Продолжим?

Глава 2

«Среди физических качеств на первом месте стоит выносливость. Ведь выполнение практически любой боевой задачи требует от разведчиков совершения марш-броска протяженностью до 30–50 километров».

(«Подготовка личного состава войсковых РДГ, согласно требованиям БУ-49», изд. НКО СССР, ред. Заруцкий Ф. Д., Тарас Ф. С.)

– Итак, товарищи офицеры. – «Староста» встал. Снова покрутил в руках очки и водрузил на нос. – Приношу свои глубочайшие извинения за то, что не представился сразу. Данилов, Юрий Сергеевич, также профессор. Разве что, кгхм, в отличие от своей юной коллеги профессор уже давно. Сашенька, с вашего позволения продолжу сам, вы же не против? Ну и хорошо.

Он встал, налил себе воды из графина, стоявшего на тумбе у карты. Отпил и продолжил:

– То, что вы сейчас наблюдали на фотографиях, не самое страшное. Понятно, что существо, подобное тому, что вызвало такую бурную реакцию товарища старшего лейтенанта, не может оказаться добрым, мягким и пушистым. Но дело-то в том, уважаемые мои, что все это отдельные экземпляры, скорее даже, я бы сказал, побочные результаты основных экспериментов гитлеровских ученых. И именно поэтому они не так страшны, как может показаться на первый взгляд. Намного опаснее для нас образцы солдат из второго поколения тех, кто использовал препарат «Берсерк». С теми, с которыми вы сталкивались, справиться было относительно легко.

– Что? – комполка недоверчиво посмотрел на него. – Что значит относительно легко? Четверть полка положить не за хрен собачий, это, значит, легко?! Простите, товарищ Венцлав.

– Да нет, нет, товарищ полковник, вы уж простите старика, не совсем верно выразился. Я-то понимаю, что тем, кто тогда с ними сражался, не говоря про тех, кто погиб, героически и страшно, было непросто. Но вы же не знаете того, что теперь нам подготовили наши, с позволения сказать, коллеги.

– И что именно? – Медведев одернул китель, сел.

– Так вот, товарищи военные, дайте договорить по порядку, и все вам тогда будет ясно.