За нами – Россия!

Куминов смотрел на звезды, думая о том, как бы хотелось смотреть на них чуть по-другому. Сколько угодно долго, и не думая о том, что вот так, расслабленно и наслаждаясь их красотой, он, возможно, стоит в последний раз. Эта чертова война, длившаяся уже так долго, стала привычной. Но он хотел бы закончить ее, чтобы она не досталась другим, тем, кто сейчас спокойно спит там, за Уралом, у мамки под боком. Ему очень сильно хотелось закончить ее, осознавать факт того, что все осталось позади. Очень хотелось… Написав где-нибудь в Берлине: ВНЕШНИМ ВИДОМ СТОЛИЦЫ ВРАГА ПОЛНОСТЬЮ УДОВЛЕТВОРЕН. И он знал, что так и будет, и никак больше, только так.

– Капитан? – Саша, молча идущая рядом, нарушила тишину первой. – Вы вполне обоснованно переживаете сейчас за группу, так что поделаешь? Придется вам меня тащить с собой.

– А почему вы так считаете? – Куминов чуть глянул на ее профиль, четко обрисованный лунным серебром. – Я ни слова еще не сказал, тем более что есть приказ.

– Что и зачем тут говорить? – Девушка чуть улыбнулась. Самым краешком губ, слева. – Все прекрасно понимаю. Думаете, я бы хорошо себя ощущала, если бы вдруг в мою лабораторию зашли вы с подчиненными и заявили, что прибыли помогать мне в работе с вирусными культурами, к примеру? Точно так же, понимая, что это приказ, делала бы, что умею, и злилась про себя. Постараюсь не быть совсем уж большой обузой. Я ведь нормы осоавиахима всегда сдавала легко. И пока училась, занималась атлетикой, лыжами, стрельбой. Самбо немного знаю…

Куминов хмыкнул. Подумал, хмыкнул еще раз и двинулся в сторону ближайшего «КВ». Подошел, пожал руку часовому, тут же тактично отошедшему. Махнул девушке, подзывая ее к себе.

– Вы знаете, что это такое?

– Да. – Было слышно удивление в голосе. – Тяжелый танк «Клим Ворошилов», пятой модели. Вооружение…

– Не надо мне рассказывать его ТТХ. – Капитан улыбнулся. – Рад, что вы действительно готовились ко многим вещам. Вопрос в другом, уважаемая спортсменка, комсомолка и настоящая красавица Александра, совершенно в другом. Я и близко не предполагаю, что такое вирусные культуры, из культур разбираюсь разве что в плодово-ягодных и прочих сельскохозяйственных, и то потому, что детство такое было. Но соваться в них самостоятельно точно бы не стал, даже если бы знал теорию на «отлично», но не имел бы практики. Да, вы пойдете в составе моей группы, действительно наиболее опытной и успешной из всех не только в нашем полку, но и в дивизии как минимум. Но это так, для страховки. Знаете, Александра, от чего никто нас с вами не застрахует?

– Нет… – она насупилась, глядя на абсолютно спокойного Куминова. – Подскажете?

– Ну, а чего не подсказать-то? – тот кивнул головой. – Я не зря подтащил вас к танку. Это наша боевая машина, прекрасный и незаменимый помощник пехотинца на поле боя. И очень страшная вещь, очень. Понимаете о чем я? Орудия, пулеметы, усовершенствованный дизельно-комбинированный двигатель, широкие траки, довольно высокая скорость. А броня, какова толщина брони! Немцы этих машин боятся, и всегда боялись танков этого семейства.

Но знаете, товарищ профессор, у немцев хватает и своей бронетехники, всякой разной. Есть, например, Порше-911/П, слышали? Нет? А я вам расскажу, потому как каждый разведчик должен знать своего врага. А эта машина, вернее, бронеавтомобиль, входит в состав злейших наших врагов. У нас – БРМ и БРДМ, у них – этот самый «Порше», к примеру. Высокий дорожный просвет, покрышки с самогерметизирующим составом внутри, броня в несколько миллиметров, устройство радиолокационного, шумового, теплового и еще бог его знает какого поиска. А также несколько прожекторов и, самое главное, пулемет калибра девять миллиметров у стрелка-радиста и двенадцатимиллиметровая бандура в башне. Которая, к слову, вертится на триста шестьдесят градусов. Уровень проходимости чудесной ганцевской бибики – как у наших разведывательных машин. Объяснить, к чему все это? Запросто да прямо сейчас.

Куминов подошел поближе к девушке. Посмотрел в темные глаза, блестящие в лунно-звездном свете, нахмурился.

– Там, за линией фронта, на ничейной полосе, они курсируют постоянно. Там целые охотничьи своры немцев, и не только на «поршнях». И все они там только и ждут момента, чтобы поймать нашего брата. А вы мне тут про атлетику…

Можете представить себе, как убегать от такой вот, пусть и не такой огромной, железной машины? Да вдобавок лупят по вам из крупного калибра, а? И не приведи господи в такой ситуации нам с вами оказаться, это же провал задания, сразу. Но если что… можете? Понимаете меня, говорите…

Куминов покачал головой, глядя на девушку. Приказы, приказы, задания. Ну, скажите на милость, какой такой приказ заставляет ее идти? У них что, больше не было никого в институте, что ли… или?

– Стоп, машина… – он подошел к ней ближе. – А скажите-ка мне, Александра, у вас разве мужчин в институте нету?

– Есть. – Даже при лунном свете стало заметно, как на ее лице заиграли желваки. – А что такое?