За нас все решили

Тимур довольно быстро вышел из ванной комнаты с полотенцем на бедрах, держа в руках свою одежду. Мой взгляд невольно задержался на его фигуре. Красив, и знает об этом. Всегда знал и умел этим пользоваться. Даже когда был долговязым подростком. Я помнила, как еще в школе, когда я училась в десятом классе, почти все мои одноклассницы пускали на него слюни и строили глазки. Тогда я не могла понять, что же они все в нем находят. Тогда он был другом. Самым близким другом наравне с моей Ритой.

Видимо я слишком долго его рассматривала, потому что Тимур самодовольно ухмыльнулся. Мужчина стянул с себя полотенце, обнажая достоинство внушительного размера, и без капли стеснения начал одеваться. Я почувствовала, как покраснела, и поспешно отвернулась.

– Тимур, мог бы и в ванной одеться, – сказала я смущенно.

– Лина, не смеши! – махнул рукой мужчина. – Стеснение тебе не к лицу, да и чего ты там не видела? Пойдем, проводишь.

Я вдруг подумала о том, как бы мне хотелось поговорить о прошлом, спросить Тимура, почему он так поступил тогда. Ведь все было хорошо. Что могло случиться за несколько часов, пока я ездила с родителями в больницу. В моей голове промелькнула мысль, что я была готова вернуться в тот злополучный день и выслушать его. Мне нужна была эта точка. Я собралась с мыслями, нервно сжимая кисти рук в кулаки.

– Тимур, я бы хотела поговорить о том, что произошло семь лет назад, – выпалила на одном дыхании, – всего один вопрос: почему ты так поступил?

Тимур поднял глаза на меня, слегка прищурился, а потом и вовсе улыбнулся. Но улыбка слетела с лица, как только он, по-видимому,  окунулся в воспоминания того дня. Тимур провел руками по волосам. Раньше этот его жест свидетельствовал о том, что Тимур или раздражен, или взволнован. Я надеялась на второй вариант, потому что ругаться мне не хотелось, я просто думала, что могу знать, почему он так поступил тогда.

– Титова, – Тимур впервые назвал меня по фамилии. Даже когда мы были детьми, он всегда обращался ко мне по имени, либо называл Мелочью. Я незаметно улыбнулась от нахлынувших воспоминаний о детстве. – Какое сейчас это имеет значение? Тогда я хотел, чтоб ты меня выслушала. И приходил к тебе не раз. Разговор нужен был тогда, когда ты ясно дала понять, что я не единственный. Сейчас-то зачем ворошить?

– Тимур, я просто хочу знать, почему, – сказала я тихо, а затем добавила, глядя ему в глаза, – а вообще ты прав, какая разница. Мы оба были хороши тогда, изменяя друг другу.

Глава 8.2

Выражение лица Тимура резко переменилось, глаза налились не просто злостью, в них полыхала ярость. Такого Тимура я не видела никогда. Он сжал руку в кулак и со всего размаху долбанул по двери, которая от сильного удара слетела с петель. Затем одним взмахом его руки слетели на пол все статуэтки и рамки с фотографиями, которые стояли на комоде. А сейчас мне просто стало страшно, потому что его реакция была совсем не предсказуемой. Он резко подлетел ко мне, схватил за волосы, заставляя мою голову наклониться, и заглянул в испуганные глаза.

– Зачем? – прорычал он. – Зачем вспоминаешь? И почему тогда не промолчала? Зачем рассказала мне об этом парне? – Тимур продолжал крепко держать меня за волосы. – Отвечай же, Лина.

– Хотела, чтоб тебе было также больно, как мне тогда, – мой голос сорвался на крик, – чтоб хоть чуть-чуть почувствовал то, что чувствовала тогда я. Я была просто разбита. Ты уничтожил меня. Тогда я даже представить не могла, что делать, как мы сможем расстаться, когда ты переедешь в Париж, а потом я увидела… Я даже вспоминать не хочу. Я всего лишь хочу знать, почему, Тимур.

Тимур отпустил меня, вылетел из комнаты, и я быстрым шагом пошла за ним. Мужчина вытащил бумажник из кармана и достал несколько купюр. Затем обулся и уже в дверях окинул меня безразличным взглядом.

– За сломанную дверь, – бросил Тимур и закрыл за собой дверь.

Поговорили. Вот только ответа я так и не получила. Потрепала себе нервы и вскрыла старые раны. И не сказала, что была чиста перед ним. Почему? Не знаю. Наверное, обида до сих пор пожирала меня изнутри. Меня разрывали эмоции, которые я испытывала рядом с Тимуром. Но вкус его поцелуев так и застыл на моих губах. Я поднесла свои пальцы к губам, вспоминая, как совсем недавно, он прикасался к ним, как я утопала в его руках. Я не могла надышаться этой близостью. Тимур – это зависимость, от которой невозможно избавиться. Прошло семь лет, три года из которых я строила отношения с Вадимом. Недавно я начала задумываться о семье и детях. Да и родители уже очень хотели понянчить внуков. Не могу сказать, что я была готова к этому, но понимала, что Вадим надежный человек. А с появлением Тимура все пошло наперекосяк. Два дня. Всего два дня изменили привычный уклад моей никчемной жизни. И что теперь с этим делать, я просто не имела ни малейшего понятия.

Дома находиться я не могла, спать не хотелось, хотя время близилось к полуночи. Позвонила Ритке. Чувствовала, что очень хочу выговориться и, наконец, рассказать ей обо всем, что так долго держала внутри себя.