За Нас. За Вас. За Северный Кавказ

Приезжаю по адресу, дверь открывает дэвушка в халате, такие формы, вах, у меня даже голова закружилась. Проходите — говорит. Я цветы ей протягиваю, вам — говорю. Она: что вы, что вы, стоило ли? Я Шампанское на стол, а сам раздеваться начинаю. Она мне говорит: — У вас мальчик или девочка? Я ничего не понимаю, думал может тоже пароль какой? Начинаю ещё быстрее раздеваться. Тут из соседней комнаты мужик с коляской выходит, здоровенный. Вах, чудом ушёл чудом. Где он? Я зарежу его…

В обязанности Сергея в этой командировке входили ежедневные вояжи в Кизляр. Лето в тот год выдалось очень жарким даже для видавшего виды Дагестана. Столбик термометра зашкаливал за пятидесятиградусную отметку. Ребята в шутку клали одноразовые зажигалки под прямые солнечные лучи. Минута и бах, зажигалка взрывалась как пиропатрон. Поэтому когда Сергей в кабине «Урала» ехал в город и обратно, он с водителем Лёнькой Брянским открывал в машине все окна, а иногда и двери, чтобы не засохнуть. В Кизляре в группе оперативного управления через день назначались совещания, ещё получения продуктов и ГСМ, да и по рынку приходилось пошататься, купить что-нибудь для отрядных нужд и по просьбам сослуживцев.

В боевое охранение машины всё время брали разных омоновцев, человека по три в кузов. Но из всех выделялся молодой сержант Игорь Бровкин, по прозвищу человек — война. Деревянный приклад своего автомата Игорь в самом начале командировки изрисовал фломастером в камуфлированные пятна, для маскировки — авторитетно заявлял он. Носил натовский маскхалат, причём капюшон всё время напяливал на голову. Но самым пиком его обличия были солнцезащитные очки. Когда в них попадали солнечные лучи — высвечивалась голограмма — череп с костями. Дагестанские мальчишки, увидев такой шик просто открывали рты и без зазрения совести в упор рассматривали Игоря, а он, не замечая никого вокруг, дефилировал походкой Шварценеггера.

Причём во время пути Игорёк всё время норовил сесть на край кузова и упирал рожок своего калаша на крышу кабины. Убрать его оттуда было невозможно. «А вдруг обстрел? — говорил он, — а я наготове». У Сергея складывалось такое впечатление, что будь война, с какой — нибудь совсем уж крошечной республикой, то Игорёк победил бы всех вообще один.

Несколькими годами позже Сергей провожал на липецком вокзале родственников в Москву. Поезд отходил поздно, поэтому было совсем темно. Сергей решил прикурить сигарету, как вдруг из темноты на него свалилась огромная туша. «Аллилуйя, — кричал человек, обнимая его, — Сергей, покайся да и будет тебе. Как поживаешь, дружище? Аллилуйя». Сергей пригляделся и ахнул, на него в упор смотрели весёлые глаза Игоря Бровкина, который сразу после командировки уволился из милиции и ушёл воевать по контракту. Теперь в этом располневшем, ударившемся в религию парне трудно было узнать того худенького пацана…

А на блокпосту продолжалась жизнь. Однажды в Чечню попытались завезти фуру с крепкими спиртными напитками, а попросту с водкой. Таможенники свободной Ичкерии вовремя пресекли попытку, и на глазах у наших парней били бутылки и сливали водку в арык. Представляете реакцию нормального русского человека? Как у Юрия Никулина в фильме «Операция Ы». Пол-литра вдребезги? Да, я тебя…

Один из таможенников, которого звали Магомед, признал в Ришате Валееве единоверца и проникся к нему искренней симпатией. Так вот: «Ришат, тебе надо?» — крикнул он Валееву, показывая бутылку с водкой.

— Давай, коли не жалко, — Ришат пожал плечами.

— Держи! — и Магомед одну за другой кинул Ришату две бутылки напитка, которые тот ловко поймал и спрятал под бронежилет.

Через час Валеев сменился с поста и употребил белый чай со своими боевыми товарищами. Но не таков был Мага. Вечером у костра он решил проверить — насколько у его мусульманского брата сильна вера.

— Ришат, — спросил он, — я тебе сегодня водку давал. Где она?

— Да, вначале, Мага, хотел я её выпить, — не моргнув глазом, отвечает наш татарин, — а потом вспомнил, что нам про неё мулла в мечети говорил, и вылил её в арык.

— Ты молодец, Ришат, — у Маги даже глаза заблестели от таких речей, — я тебе завтра суры из Корана принесу почитать.

— Приноси, — и Ришат весело сощурился, — только если ещё водку или там вино повезут, ты мне отдавай — я их опять вылью…

У деда-хохла на подворье было много живности. Одних собак штук пять. Но один из них: то ли чистый немец, то ли помесь немецкой овчарки с дворянином всей душой привязался к людям в военной форме. Звали его Джек. Собака была умнейшая. Особенно любил Джек кататься в кузове «Урала». Бывало, только заведётся движок, он прыг в кузов, и никакими калачами его оттуда не выманишь. Сначала пробовали выкидывать его, а он прыг назад и рычит. Потом плюнули, да пусть ездит — жалко что ли?