«За нашу и вашу свободу!» Герои 1863 года

Что касается эмигрантских дел, то главным здесь Врублевский считал сплочение сил вокруг последовательно демократических целей борьбы. Те попытки объединения эмигрантов, с которыми Врублевский и Домбровский столкнулись сразу же по приезде во Францию, не удовлетворили их прежде всего из-за ошибочности предполагаемой политической платформы. Домбровский выразил свое отрицательное отношение к предлагавшейся программе в открытом письме, которое датируется ноябрем 1865 года.

Письмо начинается с заявления о том, что сразу же после побега из тюрьмы Домбровский установил связи с теми революционерами, которые, оставаясь в Польше и на территории Российской империи, имели мужество продолжать борьбу. Контакт с ними, — пишет Домбровский, — позволил мне определить для себя постоянное направление деятельности в эмиграции. Ссылаясь на общественное мнение страны, он высказывает убеждение, что именно так и должен поступать каждый политический эмигрант, поскольку эмиграция является лишь представительницей нации, но никогда не может и не должна диктовать ей свои решения. Поэтому, — заявляет Домбровский, — я решительно осуждаю попытки создать в эмиграции политический орган претендующий на то, чтобы руководить страной в ее революционных действиях. Протест Домбровокого вызвали не только эти необоснованные претензии эмиграции на решающее слово, но основные программные положения для предполагаемого объединения: прежде всего он указывал на непонимание значения социальных задач и, в частности, крестьянского вопроса, на нежелание отказаться от национализма, который назван в письме эгоистическим, а в силу этого дурно понимаемым патриотизмом. Письмо Домбровского заканчивается отказом от участия в любой организации, которая подобным образом понимает роль эмиграции и следует такого рода политической программе.

Однако все это вовсе не значило, что Домбровский был противником создания организации из революционеров, оказавшихся за границей. Эмиграция, — говорил он, — нуждается в органическом единстве и в деятельности. Но, заявляя так, Домбровокий делал очень существенную оговорку: Под единством я понимаю не объединение всей эмиграции, а организацию всех ее демократических элементов. Над созданием такого рода организации Врублевский и Домбровский неустанно трудились вместе с группой наиболее радикальных по своим политическим позициям эмигрантских деятелей.

В 1866 году возникло Объединение польской эмиграции, в которое вошли демократические силы той молодой эмиграции, которая образовалась после разгрома восстания 1863—1864 годов. Руководящий орган Объединения — комитет — избирался всеобщим голосованием (свою волю члены организации выражали в письмах, присылаемых из разных городов и разных стран). Домбровский и Врублевский были в числе тех, кто прошел в комитет, имея значительное число поданных за них голосов. Членами комитета стали также Станислав Ярмунд, Юзеф Токажевич, Александр Верницкий. Начался период активной работы Врублевского и Домбровского в Объединении и газете Неподлеглость ( Независимость ), являвшейся печатным органом организации.

Это было время, когда реакционным силам удалось почти полностью подавить освободительное движение в Польше. Многие его участники, отказавшись от надежды на завоевание демократических свобод и независимости, включились в так называемую органическую работу : объявили патриотическим делом погоню за богатством и чинами, ратовали за сотрудничество с царизмом в экономической и культурной сферах. В молодой эмиграции, а тем более в Объединении сторонники органической работы не могли рассчитывать на понимание и поддержку. Но идейных разногласий здесь было предостаточно. Поэтому Врублевский и Домбровский сосредоточили усилия прежде всего на том, чтобы направить мысли и действия своих товарищей на тот путь, который они считали правильным.

Исходным пунктом едва ли не всех возникавших споров являлась оценка недавнего восстания — было ли оно неизбежно и необходимо, в чем причины его поражения, следует ли повторять попытку вооруженной борьбы. Эти и многие другие более частные вопросы постоянно дискутировались в эмигрантской среде. Врублевский и Домбровский не менее других ощущали горечь поражения, но они никогда не соглашались с теми, кто говорил, что не нужно было выступать, что понесенные жертвы были напрасными. Домбровский в 1865 году писал: Последнее восстание открыло нам путь, по которому мы должны впредь идти, оно возложило на нас всех обязанность использовать время нашего изгнания на самовоспитание, чтобы мы успешнее могли выполнить свою миссию, когда страна вновь призовет нас к действию. В обращении ко всей объединенной польской демократии Врублевский в 1869 году выражал уверенность, что обломки поколения, которое самопожертвованием одной ночи 22 января поднялось до уровня героизма, не рассеялись по земле только для того, чтобы стать среди чужих народов как бы памятниками польских несчастий, что страдания, перенесенные эмиграцией, не высосали из наших душ чувств, не заглушили энергии в нашей груди.