«За нашу и вашу свободу!» Герои 1863 года

В лагере под Оникштами Доленга собравшихся воинов (их было свыше двух тысяч) разбил на батальоны и взводы, назначил опытных командиров из своих товарищей по революционным кружкам. Каждый батальон насчитывал около трехсот бойцов, из которых часть была сведена в стрелковые взводы (плутоны), часть в косинерские, где преобладали крестьяне. Именно касинерам Доленга уделил особенное внимание, поставив во главе их лучших командиров. Все эти меры привели к тому, что, по выражению Мацкявичюса, Доленга дал действительно ловкое направление литовскому восстанию. В его отрядах вместе сражались петербургские студенты и ковенские гимназисты, вчерашние офицеры генерального штаба и канцеляристы, крестьяне и знатные аристократы, литовцы и русские, немцы и латыши. С оружием в руках к нему перешла группа драгун во главе с русским солдатом Андреем. Он пал в бою и был похоронен как неизвестный герой.

21 апреля (3 мая) повстанческая разведка принесла весть о приближении к лагерю крупных карательных сил. Передышка окончилась. К этому времени вся Жемайтия была охвачена пламенем народного восстания. Царские генералы забрасывали виленское и петербургское начальство депешами о том, что «шайки мятежников» непомерно растут, что «не только пролетариат, чиновники, но и сельское население стекается к ним», что достаточно в каком-нибудь многолюдном местечке появиться хотя бы пяти «мятежникам», как немедленно будут разгромлены органы полиции и местного управления. «Число войск при сложившихся условиях явно недостаточно, восстание быстро возрастает и грозит сделаться поголовным». Повсюду, по выражению царских чиновников и полицейских, повстанцы «провозглашают низвержение с престола государя императора», «подрывают уверенность жителей в силу и авторитет правительства».

Получая подобные донесения, командующий войсками Виленского округа генерал Назимов решил двинуть в район Оникшт специальную карательную экспедицию в составе гвардейского Финляндского полка, усилив его казачьими эскадронами. Командиру полка генералу Ганецкому были предоставлены широкие полномочия. Он мог присоединять к себе по пути следования, в случае необходимости, встречные воинские колонны. Двинув вперед кавалерийские разъезды и рассадив пехоту на конфискованные у местного населения повозки, Ганецкий форсированным маршем двинулся в Жемайтию. Революционные круги Вильно, узнав о сборах Ганецкого, потребовали от Гейштора послать к Доленге специального курьера с предупреждением. Гейштор послал курьера, но тот «ехал так быстро» и так «отдохнул» в своем имении по пути, что отстал от колонны Ганецкого на несколько переходов. До Сераковского предупреждения друзей благодаря такой «поспешности» шляхетского гонца так и не дошли, тем не менее сложившуюся обстановку Сераковский оценил верно. Он видел концентрацию карательных сил вокруг своих отрядов и решил вывести их из готовящегося окружения.

Покинув лагерь, колонна Доленги широким почтовым трактом двинулась к местечку Свядощь в направлении крепости Динабург. Проходя через людные местечки и деревни, повстанцы демонстрировали населению свою силу, отряд пополнялся добровольцами. Доленг стремился ввести в заблуждение царских генералов. Он распустил слух, что идет на штурм фортов Динабурга, и некоторое время действительно шел в сторону мощной крепости. Был ли в какой-то мере реален план овладения крепостью? Да и существовал ли этот замысел? Перед восстанием Сераковский бывал в Динабурге в качестве инспектора военного министра, хорошо знал его укрепления. С двумя тысячами плохо вооруженных воинов напасть на форты можно было только внезапно, надеясь на восстание в крепостном гарнизоне. Но элемент внезапности в апреле, когда под крепостью уже появлялись повстанцы, отпадал совершенно; на помощь военных революционеров в самом гарнизоне надежда была слишком иллюзорна. Царские генералы позже посмеивались над этой, как им казалось, совершенно фантастической затеей. Но насмешки были не по адресу. Еще в лагере под Оникштами Доленга на военном совете сообщил офицерам отряда, что экспедиция с оружием и офицерами к берегам Литвы не прибыла, и поставил на обсуждение вопрос о марше в Прибалтику. Его план — поднять латышских и эстонских крестьян против немцев-баронов и царизма — был единодушно принят. Марш же по Динабургскому тракту на Свядощь был только отвлекающим маневром.

В лесах у Свядощи Доленга круто изменил направление. Разбив отряды на три колонны, он повернул их к курляндской границе. В центре шла колонна Доленги (четыре батальона), на флангах — справа Мацкявичюс, слева — Колышко с Дубисским полком. Пунктом сбора было назначено местечко Биржи (Биржай) у самой Границы. Сераковский рассчитывал, что некоторое время каратели будут искать его по дороге на Динабург. За это время, оторвавшись от преследования, он выйдет за пределы Виленского военного округа в район, менее насыщенный войсками, и, пока командующие двух смежных округов будут координировать действия, он успеет найти общий язык с латышскими крестьянами.