За ним бесшумно я летела

Сирил Бедфорд метнулся к окну, но красивая кованая решетка задержала его, и он резко повернулся.

Огромная глыба его тела секунду раскачивалась над тонкой фигурой Алекса.

— Спокойно… — Паркер стоял совершенно неподвижно. Длинный оксидированный ствол пистолета не дрогнул в его руке, когда он произнес одно это слово. Но ожидаемого эффекта он достиг.

Сирил Бедфорд минуту колебался, потом его поднятые мощные кулаки спокойно опустились.

— Хорошо… сдаюсь… — сказал он. — Но как она могла туда попасть? Ведь действительно было уже совсем светло.

— Скорее всего, ее посадил туда какой-нибудь добрый дух, — пробормотал Алекс.

Через полчаса, когда уже умолкла сирена тюремного автомобиля, Паркер, надевая плащ, посмотрел на штору и сказал:

— Слушай, она все еще там сидит…

— И будет сидеть до Судного дня, если я ее не сниму. — Джо подпрыгнул и кончиками пальцев снял бабочку со шторы.

— Но она не шевелится… — Его приятель подошел и наклонился над насекомым, которое держал Алекс.

— Мертвые, как ты знаешь, не шевелятся… — Джо осторожно взял за кончик булавку, которой бабочка была пришпилена к шторе, отнес ее в витрину и приколол.

— Это та самая… — сказал он. — Она немного помогла, хотя и так у нас были все косвенные улики. Но всегда лучше, когда они признаются. Тогда можно выспаться.

— Не ляжешь же ты спать в это время? — Паркер посмотрел на часы. — Скоро десять!

Алекс наклонился к его уху и сказал шепотом:

— Скажу тебе по секрету: мне все так легко удалось потому, что я сам немножко как те ночные бабочки. Могу спать целый день и бродить всю ночь. Спокойной ночи, Бен. С завтрашнего дня можешь звать меня Джо Atropos!

И, тихо посмеиваясь, вышел из комнаты. Заместитель шефа Криминального следственного отдела Скотленд-Ярда услышал приглушенный стук входных дверей, потом звук шагов по посыпанной гравием дорожке и увидел тонкий силуэт Алекса, подходящего к воротам. Полицейский в мундире отошел в сторону и отдал честь. Калитка захлопнулась, и Алекс исчез.

— Господи… — прошептал Паркер и потер лоб ладонью. — О Господи… Его жена никогда ему не изменит, а если изменит и он захочет за это убить ее или ее любовника, то мы не раскроем этого до Судного дня.

Он насупился, но через мгновение лицо его прояснилось. На счастье, Джо Алекс не был женат.