За облаками – солнце

Она и не заметила, как задремала, и очнулась уже на подъезде к домам, когда Сергей притормозил у шлагбаума и охрана сверяла номер со списком приглашенных гостей.

Собственно, называть дом Димона дачей было бы не совсем правильно. Над одним из озер сенежской системы поднимается пологим холмом некрутой бережок, создавая песчаную косу, с которой хорошо купаться. Лес, преимущественно сосновый, скрывает несколько рубленных из финской сосны домов – добротных, двухэтажных, с центральными коммуникациями, спутниковым телевидением и прочими удобствами. Здесь пролегают сухие, засыпанные сосновыми иглами дорожки, условные заборчики меж просторно стоящими домами, вертолетная площадка и неподалеку поселок, где живут местные, нанимающиеся «на дачи» прислугой. Сюда же ведет со стороны «материка» прилично асфальтированная дорога, перегороженная шлагбаумом, вдоль сетки, ограничивающей несколько гектаров леса, круглосуточно дежурит патруль.

Кроме того, тут имеются многочисленные качели, пинг-понговые столы, теннисные корты и волейбольная площадка, поле, на котором летом играют в футбол, а зимой заливают каток, и под окошком любого дома, если сойти с дорожки, можно собирать чернику и грибы. Отдельным зданием на берегу озера стоит рубленная по всем правилам баня, хотя во многих коттеджах есть и свои сауны.

Димон, устав в Москве таскать детей по врачам и лечить от затяжных насморков и аллергии, вывез как-то сюда семью на лето, а потом просто не стал их забирать. Дети у него еще маленькие – четыре мальчику и годик девочке, жена вторая, молодая (первая семья живет в Москве на вполне приличные алименты).

Лара расцеловалась с Викой, женой Димона. Их усадили за стол, потому что подошло уже время обеда. Потом все отдыхали, вечером мужчины пошли в баню, а Лара и Вика – к соседям, где для малышей устраивали праздник по случаю дня рождения маленькой девочки (наследницы немаленького состояния). Зона празднования была предусмотрительно поделена на две части: в одной – дети с боннами и нянями, клоуны и маленькие лошадки. В другой половине тусовалась взрослая, празднично наряженная часть общества, стояли столы с закусками и напитками и гремела музыка.

Странным образом эта тусовка напомнила Ларе недавний юбилей Газпрома. Возможно, причиной тому было повышенное содержание блондинок на единицу площади или стремление народа отметиться рядом с определенными людьми. Лара как-то не рассчитывала попасть на прием, а потому пришла в джинсах и курточке и старалась держаться поближе к детям, которые в силу малого возраста лишены пока были всяческих предрассудков и пачкались шоколадом, ревели и смеялись совершенно искренне и с удовольствием.

Четырехлетний Вадим скоро устал и раскапризничался. Лара подхватила его на руки и сказала, что они пойдут домой, там няня присмотрит за ним и маленькой Аней. Вика благодарно сжала ей руку и со счастливой улыбкой упорхнула к группке молодых мамаш и девиц, которые плотным кольцом окружили известного актера – томного, молодящегося мужика лет сорока, которому очень хотелось казаться тридцатилетним.

Лара с малышом вернулась в коттедж. Вадим обнимал ее за шею и что-то сбивчиво говорил про лошадку, на которой только что катался. Пахло от него по-младенчески сладко, и Лара, не вслушиваясь, поддакивала, получая удовольствие от этого нетяжелого человечка, который уже вытер перемазанные шоколадом губы о ее куртку и теперь накручивал на палец ее локоны, приговаривая, что «у лошадки грива длиннее, но у тебя мягче, и я тебе бантик подарю…».

Лара поднялась в детскую, помогла няне искупать детей, почитала Вадиму книжку и послушно полюбовалась страшненьким монстриком, которого малыш потянул с собой в кровать.

Уложив детей, она вернулась в комнату, отведенную им с Сергеем, включила было телевизор, но потом решила пройтись к озеру.