Читаем За огненной чертой полностью

На рассвете 4 ноября 1942 года началось наступление карателей. На партизанский лагерь обрушился огонь двух артиллерийских батарей и тяжелых минометов. Одновременно началась бомбежка с воздуха. Лес был блокирован со всех сторон, через каждые сто метров оккупанты разожгли костры. Образовалось огненное кольцо и в прямом и в переносном смысле. После артподготовки гитлеровцы двумя цепями перешли в наступление. Расстояние между наступавшими солдатами было пять — семь метров. В общей сложности в этой операции участвовало около двух тысяч немецких солдат и большое количество полицейских, согнанных из нескольких районов.

Во время артиллерийской подготовки и бомбежки партизаны укрывались в блиндажах и окопах, а затем заняли круговую оборону и яростно отбивались. Все способные носить оружие были в строю. Хотя сил у партизан было сравнительно немного, они, стреляя из укрытий, все же наносили врагу большой урон.

Оккупанты отлично знали, что напали на основное ядро отряда. Об этом свидетельствовали выкрики полицейских:

— Зыков, сдавайся, сволочь! Сдашься — будешь цел!

— Мы еще на ваших похоронах попляшем, продажные шкуры! — отвечали партизаны и добавляли такие крепкие выражения, которые не принято цитировать.

Бой продолжался целый день и прекратился только с наступлением темноты.

Ночью Зыков собрал в один кулак все силы отряда и ударил в направлении села Новоспасского. Блокада была прорвана. Утром немцы заняли лагерь партизан и немедленно расстреляли попавших в их руки раненых.

Оторвавшиеся от врага партизаны немного перевели дух, но вскоре их снова обнаружили. Лазовцев неотступно преследовали каратели. Только 6 ноября отряду вновь удалось оторваться от врага. Однако уже на другой день опять началось преследование, во время которого часть партизан, в том числе и Виктор Ящемский, отбилась от основных сил отряда.

Посовещавшись, партизаны решили покинуть Мутищенский лес и уйти в сторону фронта, во Всходские леса. Первым должен был прорываться 3-й батальон под командованием Федора Пялова, за ним — основные силы отряда, в том числе 1-й батальон Володи Медведченкова, штаб отряда, штабная рота, радисты. Отход поручалось прикрывать 4-му батальону под командованием Георгия Белякова.

Во время боя при переходе через реку Деснок между деревнями Лапино и Луки отряд был расколот на несколько частей. Батальон под командованием Пялова успешно вышел из окружения и по заранее намеченному плану с боями двинулся через Всходский район к линии фронта. Батальоны Медведченкова и Белякова натолкнулись на сопротивление врага и на некоторое время задержались в Мутищенском лесу. Впоследствии им так и не удалось соединиться с Пяловым и вновь пришлось несколько раз столкнуться с немцами. В ходе боя фашисты еще раз рассекли оставшихся. В результате через линию фронта отдельные подразделения отряда переходили самостоятельно. От остатков отряда Зыкова оторвался радист Черенков (Кренкель). С группой в восемь человек он оказался в одном из лесных массивов Стодолищенского района. Черенков первый и сообщил Попову, что отряд Зыкова рассеян врагом.

Попов поручил Черенкову и его группе найти Зыкова. Штаб партизанского движения приказал также Бойченко, Путякову и Черепанову разыскать Зыкова и подвергшийся нападению врага отряд Ермакова и оказать им помощь.

Партизан, как магнитом, тянуло туда, где была линия фронта. Наиболее удобных мест для перехода они не знали и шли, ориентируясь по звукам доносившейся артиллерийской пальбы. Поэтому партизаны батальона Пялова, например, вышли на самый трудный для перехода участок фронта — в район Зайцевой горы, неподалеку от станции Барятинская. Зайцева гора была сильно укреплена фашистами. В результате батальон Пялова понес очень большие потери. Из нескольких сот человек, начавших переход, в живых осталось не более семидесяти пяти, причем многие из них оказались ранеными. Во время боя погибли комиссар батальона Григорий Ратников, начальник штаба батальона Григорий Журов, командир одного из подразделений Степан Лахматов, отважный партизан Сережа Голиков.

Здесь, у Зайцевой горы, нашел свою смерть и Леопольд Фейсель — непримиримый антифашист, подлинный интернационалист, рабочий из Австрии, сроднившийся с русскими партизанами.

В одном из боев неподалеку от линии фронта пал смертью храбрых наш старый учитель Александр Иванович Богданович, так и не расставшийся со своим верным двуствольным ружьем. Многие партизаны, перешедшие линию фронта вместе с Пяловым, были ранены. Все тяжко переживали гибель боевых друзей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные мемуары

На ратных дорогах
На ратных дорогах

Без малого три тысячи дней провел Василий Леонтьевич Абрамов на фронтах. Он участвовал в трех войнах — империалистической, гражданской и Великой Отечественной. Его воспоминания — правдивый рассказ о виденном и пережитом. Значительная часть книги посвящена рассказам о малоизвестных событиях 1941–1943 годов. В начале Великой Отечественной войны командир 184-й дивизии В. Л. Абрамов принимал участие в боях за Крым, а потом по горным дорогам пробивался в Севастополь. С интересом читаются рассказы о встречах с фашистскими егерями на Кавказе, в частности о бое за Марухский перевал. Последние главы переносят читателя на Воронежский фронт. Там автор, командир корпуса, участвует в Курской битве. Свои воспоминания он доводит до дней выхода советских войск на правый берег Днепра.

Василий Леонтьевич Абрамов

Биографии и Мемуары / Документальное
Крылатые танки
Крылатые танки

Наши воины горделиво называли самолёт Ил-2 «крылатым танком». Враги, испытывавшие ужас при появлении советских штурмовиков, окрестили их «чёрной смертью». Вот на этих грозных машинах и сражались с немецко-фашистскими захватчиками авиаторы 335-й Витебской орденов Ленина, Красного Знамени и Суворова 2-й степени штурмовой авиационной дивизии. Об их ярких подвигах рассказывает в своих воспоминаниях командир прославленного соединения генерал-лейтенант авиации С. С. Александров. Воскрешая суровые будни минувшей войны, показывая истоки массового героизма лётчиков, воздушных стрелков, инженеров, техников и младших авиаспециалистов, автор всюду на первый план выдвигает патриотизм советских людей, их беззаветную верность Родине, Коммунистической партии. Его книга рассчитана на широкий круг читателей; особый интерес представляет она для молодёжи.// Лит. запись Ю. П. Грачёва.

Сергей Сергеевич Александров

Биографии и Мемуары / Проза / Проза о войне / Военная проза / Документальное

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное