За окраиной мира, бытия и сознания

И еще нам непонятны все-таки рассуждения и вступления перед каждым конкретным индивидуумом. Ведь это так легко определить: что значит человек; сможет он что-то понять или не сможет; достоин он хотя бы или не достоин этой информации, которую ты на него «выл и ваешь». Очень много тратишь времени впустую.

– Но все посеянное, даже самое маленькое зерно, может взойти – рано или поздно.

– Да, взойдет. Но взойдет чем? Колосом или сорняком – это тоже вопрос.

– Скажите, а вашу точку зрения разделяют другие? – Мы говорим за себя. Спроси других. – Почему-то мне кажется, что этот вопрос вы воспринимаете как-то с раздражением?

– Ни в коем случае. Вообще вам надо отказаться от мысли, что мы принимаем вас с раздражением. Нет. То, что у посредника такой голос и такая ман е ра говорить, – это, в принципе, за счет нашей недоработки. Мы относимся к вам вполне нормально.

– Вы ведете на Земле исследования, к примеру, устраняете экологические нарушения, помогая человечеству…

– Нам понятно. Можно, мы тебя перебьем. Дело в т ом, что наши разработки на Земле больше связаны с разведывательными делами, с аномальными зонами, с забором энергии. Это, конечно, немного хвастливо с нашей стороны, но мы чистим вашу загрязненную планету. И постоянно сталкиваясь с этим… Интересно, как бы вы разговаривали после этого всего?

– Да, конечно, неприятно видеть чужую грязь. Я могу вас понять. – Вот именно.

– Это одна сторона вашей деятельности в Кольце. – Вы не правы. Это наша основная работа. – Как цивилизация или как цивилизации в Кольце? – Как цивилизации в Кольце.

– Но у вас есть еще и личные задачи?! О присутствии ваших технических объектов на Земле идет не очень лестная информация. Вы не задавались вопросом – с чем это связано? В той же Америке сложилось негативное отношение к вам…

– Да, извините, посредник показывает эти все останки исследованных животных и прочее… Интересно, вы никогда не задавались вопросом, как воспринимали раньше хирурга? Почему было запрещено анатомирование те, и как выглядели те люди в глазах соотечественников, которые вынуждены были выкапывать своих, так сказать, собратьев по разуму для того, чтобы изучить ту или иную болезнь?

Нет, мы не говорим себе это в оправдание. Но то, что творится на Земле, и как будет переносить это человек – то напрямую связано. Но все опыты, как вы знаете, сначала ведутся на животных. Пусть это будет где-то грубо. Да, немного отвратительно. Но кто-то должен начинать.

– Логично. А людей вы с той же целью забираете?

– Здесь немного не так. Здесь надо было вопрос поставить: «Каких людей?»

– Каких? Я понимаю, что все-таки не тех, которые представляют интерес для общества?

– Это одно. Мы бы добавили: тех людей, которым осталось жить, допустим, часы.

– А ученых, которые несут потенциальную опасность для человечества?

– Нет. Если бы мы так поступали – у вас не было бы бактериологического, ядерного оружия и прочей гадости.

– Мы здесь можем ответить только одно: вы хотите чужими руками жар грести.

– Как вы осуществляете связь через посредника с нами? Какой здесь принцип работает? Вот на этой стороне мы сидим, а у вас на той стороне как это выглядит?

– А на «той стороне» сижу я один.

– Постоянно Вы один там? Или меняетесь?

– Работать с этим посредником буду пока я. Но это не значит, что останусь только я один. Нет. Я сделаю свое дело, и мое место займет другой.

– В данном случае картину, которая воспринимается посредником, вы выводите на монитор?

– Зачем же?

– Напрямую? А если другие захотят что-то увидеть?

– Они увидят.

– То есть напрямую, через мозг?

– Неугомонный ты парень… Ты извини нас, но на сегодня все. Можете поздравить посредника – предел перегрузок он выдержал, хоть и тяжело. Мы думаем, что сорок минут в таком состоянии – это нормально…

Через несколько дней состоялся следующий сеанс. Появилось новое действующее лицо – Виталий:

– Вы давно наблюдаете за человечеством, и кажется пришли к такой оценке, что человек – это существо, которое в отдельных моментах почти не отличается от животных?

– Нет, не так. Человек мыслит, созидает, работает, строит – это уже значит, что он не животное. Мы бы сказали – неразумный индивидуум.

Александр:

– И бесперспективный?

– Конечно же, нет. Если бы это было бесперспективно, мы бы не стали тратить время.

– Что самое привлекательное в человеке и что вызывает отвращение?

– Привлекательное? С какой точки смотреть. То, что нас интересует в человеке, то и привлекательное, а остальное безразлично.

– Вы можете сказать, что?

– С тр оит ли повторять?

– Полевая оболочка, генотип?… И все? Это основные интересы?

– Будем считать так.

Виталий:

– Я еще хочу пояснить почему у нас с вами сложился такой напряженный психологический фон, С одной стороны, вы свои мысли выражаете очень многозначно, а с другой – амбициозно. Поэтому большинство сидящих здесь молчит и ни о чем не спрашивает вас. А это ведь не идет на пользу нашим взаимоотношениям – мы не находим точек соприкосновения.