За Отчизну (СИ)

Ратибор замолчал. Проходили часы, и никто не нарушал этой мрачной и тягостной тишины. Только изредка доносились голоса охраны, сидящей на балконе.

Далибор кряхтя поднялся и стал тщательно осматривать стены. Так он ходил долго и упорно, что-то бормоча себе под нос. Потом он поднял голову и стал глядеть вверх.

- Боривой, поди-ка сюда, - негромко позвал Далибор.

Старший из сыновей поднялся с соломы; мягко ступая лаптями, подошел к отцу и вопросительно на него уставился. Далибор, нагнувшись, уперся ладонями в стену.

- Полезай, сынок, мне на плечи и пощупай камни, насколько рука достанет.

Боривой ловко взобрался на отцовы плечи и долго, тщательно ощупывал камни, потом он легко спрыгнул на пол.

- Ну что?

- Камень дикий и неплотно пригнан, повсюду щели пальца в два, а то и побольше.

- Добро, иди ложись пока, - отозвался Далибор и направился к куче хвороста.

Присев на корточки, он долго копался, вытаскивая наиболее толстые и прочные палки. Сложив порядочную кучу палок, он подошел к Коранде и Ратибору и присел подле них.

- Слушайте, братцы, что я надумал, - тихо прошептал он.

Коранда и Ратибор с любопытством подняли головы.

- Здесь в стенах камни так заложены, что между ними есть щели, куда можно воткнуть крепкую палку. И так до самого верха. По этим палкам мы можем добраться до балкона и захватить стражу.

Коранда, Ратибор и Штепан переглянулись.

- А ведь верно! Дело простое, авось что получится. Все равно терять нам уж нечего, - прошептал Ратибор.

Коранда спокойно выслушал план Далибора и принялся обсуждать детали:

- Нас всех тут восемь человек. А их, как я заметил, не больше нашего. Ну, они, положим, вооружены, а мы с пустыми руками...

- Как-с пустыми? - возразил Ратибор. - А это что?

Он протянул руку, и Коранда увидел в ней здоровенный кусок камня, видимо выпавшего из стены.

- Тогда все в порядке, - невозмутимо продолжал Коранда, в обычной обстановке пылкий и горячий, а в опасности становившийся спокойным и сдержанным.

- Попозже, как сторожа поужинают и заснут, мы их и захватим, - предложил Штепан.

Вечером в башню вошел тюремщик и принес узникам ячменной каши и лепешек. Пленники быстро уничтожили ужин и улеглись на солому. Сверху доносились голоса сторожей, но спустя час разговор прекратился.

Коранда поднялся, за ним-все остальные. Один из воинов - невысокий тонкий юноша - стал подниматься по вбитым в щели среди камней палкам. Поднимаясь, он втыкал новые палки все выше и выше. Вслед за ним поднялись еще один воин, Штепан и Коранда. Затея была трудная и опасная. Палки шатались, и требовалась большая ловкость, осторожность и цепкость, чтобы не свалиться со стены. Наконец первый уже достиг отверстия и тихонько стал взбираться на карниз, за ним второй, потом Штепан и Коранда, а далее Ратибор, Боривой.

Штепан осторожно выглянул из-за карниза на балкон: трое сторожей спали, а четвертый, сидя на низенькой скамейке, сонно клевал носом, держа в руках алебарду. В углу балкона валялось брошенное в кучу оружие - мечи, алебарды, копья.

Ратибор бесшумно схватил сидящего сторожа за горло, а остальные кинулись на спящих и принялись связывать им руки и ноги поясами. Никто из сторожей не успел издать ни звука. Когда все были связаны, Коранда спросил:

- Кто здесь старший?

- Я старший стражник, пан, - покорно ответил один из тюремщиков, возрастом постарше и в платье почище.

- Как тебя зовут, любезный? - продолжал Коранда.

- Одолен, милостивый пан.

- Ты семейный?

- Да, милостивый пан: по милости божьей имею жену и четверых детей.

- Теперь слушай. Мы можем вас сбросить с башни, и от вас останется только мокрое место. А сами сумеем спуститься с башни и уйти...

Стражники опустили головы. Коранда же все тем же твердым и бесстрастным голосом продолжал, обращаясь к Одолену:

- Но, если вы сделаете то, что мы прикажем, вам будет сохранена жизнь и вы еще будете щедро одарены.

- Я вас слушаю, пан. Приказывайте, я все исполню.

- Ты должен завтра отправиться в Табор к пану Збынку из Бухова и рассказать о том, что с нами случилось. Опиши ему расположение замка, все ходы и подступы к нему.

Одолен был напуган, но ему ничего не оставалось делать другого, как принять предложение. Коранда вынул из мешочка на шее маленькое евангелие и предложил Одолену присягнуть в верности. Тот, бледный от страха, положив одну руку на евангелие, а два пальца другой подняв вверх, срывающимся голосом торжественно произнес страшные слова клятвы. Когда церемония клятвы была закончена, Коранда уже по-дружески продолжал разговор с Одоленом о его службе пану Ольдржиху, о его бесправном положении. Разговор постепенно перешел на Яна Гуса, его учение и мученическую смерть, на движение гуситов, и наконец Коранда предложил Одолену примкнуть к таборитам. Одолен был, видимо, тронут сердечной беседой, но сказать последнее слово все еще не решался. В этот момент один из связанных сторожей неожиданно для всех вмешался в беседу:

- Что там, Одолен, много толковать! Последний дурак и тот поймет, что нашему брату, панской челяди, учение Табора куда больше по душе, чем то, чему попы учат.