За пеленой тысячелетий

Тот и так одолевал противника, тесня его всё дальше и дальше к обрыву. Лигдам опасался второго, который стоял, как будто чего-то выжидая. Если бы он был один на один с этим мальчишкой, то его голова уже давно валялась бы в траве. А так приходилось быть осторожным. Лик сделал ложный выпад и Лигдам с трудом, но все-таки смог его отбить. В тот момент, когда Лигдам отвёл меч Лика в сторону и хотел сам нанести колющий удар, тот выхватил из-за пояса кинжал и метнул его в противника. Лигдам краем глаза заметил движение Лика и смог увернуться, но кинжал всё-таки оцарапал щёку. Потекла кровь. Почувствовав боль, Лигдам на секунду отвлёкся и Лик, снизу вверх вонзил кинжал в грудь Лигдама. Удар был такой силы, что кинжал пробил тело противника насквозь. Лигдам вскрикнул, обхватил меч двумя руками и сделал усилие, чтобы его вытащить. Это было последнее, что он совершил в этой жизни. Из его рта фонтаном забила кровь, и он повалился в траву.

Палак подошёл и встал рядом с другом.

-Я узнал его, - он ногой перевернул тело. – Это Лигдам, верный человек Арготы. Он всегда выполнял тёмные делишки своего хозяина, и в племени не пользовался уважением.

-Интересно, что он делал здесь ночью, - Лик тяжело дышал.

-Надо спросить Арготу. Если это его человек, то пусть платит виру за убийство Малы. В любом случае надо идти на суд к царице.

Лик достал кинжал, наклонился над трупом. Последний раз вгляделся в мертвенное лицо убийцы. Приноровился и одним ударом отделил голову от туловища. Подняв за волосы голову, гордо проговорил:

-Мой первый трофей. Я велю изготовить чашу, и мы будем пить из неё вино, – он хлопнул Палака по плечу, рассмеялся: - Не грусти. Когда-нибудь и тебе повезёт.

&&&

На следующее утро в шатре царицы собрался весь цвет военной аристократии и все ближние люди Томирис. Кадуй сидел на почётном месте и тоже принимал участие в совете. Решался вопрос жизни и смерти массагетов. Лазутчики доносили, что царь мидян Кир начал переправлять своё войско на этот берег Аракса. Это значило, что через десять дней передовые отряды персов подойдут к городищу. Воины, посланные в другие окрестные племена, начали возвращаться назад. Никто такой большой помощи, как тиграхауды, не оказал. Приходили маленькие отряды. Некоторые вожди и вовсе не хотели принимать посланников Томирис. Они отговаривались тем, что степь велика и царь Кир до них не дойдёт. Если и дойдёт, то растеряет свою силу на бескрайних просторах. Томирис приводило в бешенство такое отношение, но она ничего поделать не могла, а только покусывала в бешенстве уздечку, когда выслушивала очередного вестового.

В шатре было шумно и душно от множества людей. Томирис поднялась с трона, оглядела присутствующих. Заметила Камасария и Арготу, этих двух друзей, которые постоянно мутили воду и были вечно всем недовольны. Они сидели у самого входа, и когда царица остановила на них свой взгляд, настороженно замолчали. Постепенно установилась тишина. Все смотрели на царицу.

-Мы собрались здесь, уважаемые, - начала Томирис. – Чтобы решить, как нам поступить дальше. Или принять бой здесь, у родных кочевий, или уходить дальше в степь. Лазутчики мне доносят, что персы начали переправу на этот берег. Через десять дней передовые отряды царя Кира будут здесь. Я хочу вас спросить: Что нам делать дальше? Говорите.

Все молчали, только переглядывались между собой. Никто не решался первым высказать свои соображения.

-Дозволь сказать царица, - вперёд выступил Аргота. Он с высоты своего роста оглядел присутствующих, пригладил бороду и осторожно начал: – Негоже нам дожидаться врага здесь, у родных кибиток. Сама знаешь, позади нас горы и если боги не будут к нам благоприятны, а воинская удача от нас отвернётся, то уходить нам будет некуда. Кир прижмет нас к горам и нашим воинам останется только превратиться в горных козлов, чтобы преодолеть эти вершины. Наши женщины и дети будут растерзаны врагами, а наши стада станут персидскими стадами. Я предлагаю выступить вперёд и биться как настоящим воинам. Будем уповать на богов и великая Табити и покровитель воинов Арей, не оставят нас.

Вокруг одобрительно зашумели. Видно Аргота высказал мнение большинства.

«Трусливый шакал, - у царицы от злости потемнело в глазах. – Знаю, чего ты добиваешься. Ты и твой побратим, Камасарий. Выйдете в степь, а во время битвы, если только персы будут одолевать, повернётесь и уйдёте в свои кочевья. Вот для этого тебе и нужен простор».

-Ты раньше времени уже проигрываешь битву, - не выдержала и крикнула со своего места Томирис.

-Я хочу предостеречь тебя от неверных поступков, - перед тем как сесть, Аргота поклонился, но в глазах появился недобрый огонёк. – Я всё сказал.

Вперёд, неожиданно для всех, выступил Кадуй.