За пеленой тысячелетий

-Бросайте оружие и убирайтесь в свои вонючие земли, - каждое слово его было пропитано ядом ненависти. – Сын царицы, благородный Спаргапис, признал в вас храбрых воинов и дарует вам свободу. Мы скифы, всегда уважаем силу и храбрость, пусть даже у наших злейших врагов... Поэтому можете убираться, и передайте всем, что соваться в скифские степи не следует. Но перед этим, выдайте нам того, кто вас привёл в эти степи. Выдайте и можете уходить... Мы ждём.

Проговорив это, скиф скрылся среди воинов. Гарпаг замер. Это был соблазн, и многие могли на него клюнуть. Не то, чтобы он боялся смерти: страшной, лютой. Нет. Просто это могло поставить под удар весь план. И жертвы, которые они возложили на кровавый алтарь бога Вархрана, могли оказаться напрасными. Он оглядел воинов. Ни кто не тронулся с места. Только один вроде хотел сделать шаг вперёд, но тут же упал, проткнутый кинжалами своих товарищей. Его тело подняли на пиках и кинули в ноги скифам.

-Вот он хотел уйти, - крикнули из передних рядов. – Можете забирать его с собой.

Гарпаг вздохнул с облегчением. Не зря он знал почти всех воинов по именам и делил с ними тяготы походной жизни. Но раздумывать дальше некогда. Скифы ринулись вперёд. И тотчас одинокая стрела взвилась в небо, оставляя за собой огненный след...

...Самый глазастый из воинов царя Кира, увидев след на небе, прыгнул в седло и, нахлестывая коня, помчался к повелителю. Выслушав вестового, Кир пробормотал себе под нос:

-Прощай, Гарпаг. Ты был настоящим воином. И погиб так, как нам завещано предками. Прощай.

Войско персов сдвинулось и медленно поползло туда, где уже затихала битва...

...На Гарпага насело сразу три степняка. Несмотря на старость, он крутился на одном месте, не давая врагам подобраться ближе. Одного он сразил колющим ударом снизу, поразив в пах. У второго, изловчившись, отрубил руку прямо с мечом. Скиф упал, дико вереща и орошая всё вокруг кровью из предплечья. Но третий всё-таки достал военачальника. Усталость сковала движения Гарпага, он стал уже не так быстр, как в молодости и пропустил боковой удар. Меч скифа воткнулся между пластинами кольчуги и сумел достать до тела. У Гарпага поплыло перед глазами. Вместе с кровью из его тела уходила жизнь. Он вздохнул в последний раз и за мгновение до того, как меч скифа нанёс последний удар, прошептал:

-Ну, вот и всё.

Битва закончилась. Персы полегли все, а кто ещё дышал, того добивали озверевшие скифы. Они не думали, что эта победа достанется им так тяжело. Много славных воинов сложило здесь головы.

Молодой скиф, раскрашенный с ног до головы, склонился над Гарпагом и примеривался, как поудобнее отхватить тому голову. Он уже занёс меч, но вдруг волосяной аркан обвился вокруг его запястья и дёрнул назад, чуть не сломав руку. Скиф вскочил, дико вращая глазами, готовый рвать и рубить любого. Но, увидев, кто над ним возвышается, сник.

-Не трогай его, - проговорил с коня Спаргапис. – Он сражался как настоящий мужчина и умер как истинный воин. Поэтому из его головы не будет изготовлена чаша.

-Но это мой трофей, - попробовал возразить скиф. – Древний закон гла…

-Я здесь закон, - Спаргапис повернул к нему гневное лицо. Немного помолчав, распорядился: – Пусть его отнесут в сторону и похоронят со всеми почестями. Ты же в награду, что одолел такого славного воина, получишь лучшего коня из моего табуна.

Сказав это, он тронул коня. За ним, не спеша, проехала мимо ошарашенного скифа и свита сына царицы. Среди них был и Кадуй, у седла которого появились новые скальпы. Чуть дальше ехали Камасарий и Аргота. Они понимали, что бой ещё не окончен и царь Кир готовит им ловушку. Только какую, догадаться не могли.

По равнине, где ещё недавно слышался звон мечей, ходили воины, даря последнюю милость смертельно раненным, собирая оружие и доспехи, вытаскивая тех, кто нынче удостоится погребального костра. Над полем, расправив кожистые черные крылья, парили грифы, недовольно крича всякий раз, когда новая жертва исчезала в пламени.

К возвышению, где Спаргапис оборудовал себе временную ставку, подскакал молодой скиф. Спрыгнув с коня, он припал на одно колено перед сыном царицы.

-Великий царь, - в глазах его сквозило ликование. Он весь ещё был там, в пылу битвы. На его шее висели, так чтобы видели все окружающие, вражеские скальпы. Они были свежими, и местами на них запеклась кровь. Спаргапис понимал этого молодого воина. Он вёл себя также, когда сам был молод и давал выход своим чувствам. – Мы обнаружили столы с едой и с вином. Там, - воин махнул рукой себе за спину. – Их много, очень много... Воины ждут твоего распоряжения. Что нам делать?

-Столы с едой? – Спаргапис удивился. – Неужели персы оказались столь неблагоразумны, что надеялись победить в этой битве? А потом отпраздновать свою победу греческим вином? Веди!