За первого встречного

Лия молча переваривала информацию. Я ее понимала: каждый, кто хоть раз слышал о Глэйворке, на какое-то время лишался дара речи. Вот и соседка моя как-то быстро решила, что с жительницей печально известной провинции лучше не иметь близкого знакомства, шикнула на пацанов и забралась на свою полку.

В купе на какое-то время воцарилась тишина. Я даже успела провалиться в сон, сладкий и тягучий, как патока. Накопившаяся за день усталость давала о себе знать, и в любой другой обстановке (более спокойной) я бы проспала целые сутки, но боги все-таки решили наказать меня за ложь перед священным алтарем.

Первая остановка, самая длительная из всех, была в Мельероне – курортном городке, утопающем в финиковых пальмах и наполненном ароматами разнообразной уличной еды.

Когда-то папа брал меня с собой на море, но это было так давно, что уже и не вспомнить. Потом он женился на Бетрикс, и родная дочь отошла на второй план. С тех пор на море ездила только Бетрикс, а я довольствовалась прудом на заднем дворе дома.

Лия шумно собирала свои вещи, которые зачем-то успела вытащить из чемоданов. До Мельерона ехали всего четыре часа, но Лие за этот короткий промежуток времени понадобилась пижама, платье, домашние тапочки, огромная косметичка и аптечка. Ее сыновья нетерпеливо мялись в коридоре в ожидании, а их мать гремела стаканами, трясла чемодан, с трудом запихивая в него тапки.

– Хорошей дороги вам! – крикнула она, покидая купе.

Дверь за ней захлопнулась, и я осталась одна. Надежда, что до Глэйворка доеду в одиночестве, не оправдалась. На этой же станции у меня появился сосед… Мужчина. Один.

Я моментально проснулась и села на полке, поджав под себя ноги. Находиться наедине с мужчиной в замкнутом пространстве мне не хватало силы духа, но бежать было некуда.

Незнакомец не обращал на меня никакого внимания. Пихнул чемодан под полку, лег и закрыл глаза. Я поразилась густоте его бровей, скользнула взглядом по тощим кистям рук, хмыкнула, заметив идеальный маникюр. К мастерицам красоты мужчины обычно не захаживают, но этот явно не проходит мимо салонов.

Нападать на меня с непотребствами никто не спешил, и я расслабилась. Под мерный стук колес мои веки вновь налились тяжестью, я завалилась набок и в полудреме провела оставшийся путь. Между столицей и Глэйворком было тринадцать остановок, и ни на одной из них мой сосед не вышел, чем очень меня заинтересовал.

Теперь я на него косилась с некоторой настороженностью. Слышала ведь, что в Глэйворке обычные люди не живут. Интересно, кто этот мужчина: оборотень или вампир? Впрочем, он ведь сел в поезд в Мельероне – солнечном приморском городе, который вампирам вряд ли по душе.

Утренний Глэйворк утопал в сыром тумане. Я выпорхнула из вагона, отошла в сторону, чтобы не мешать другим гостям провинции, и без удивления обнаружила, что на этой станции вышли всего двое: я и мой сосед. Хмурый брюнет на меня даже не взглянул, прошествовал мимо и скрылся в сумраке.

Я поежилась от ветра и крепче перехватила ручку чемодана. Зря все-таки обкорнала подол платья – голые ноги на сыром воздухе мгновенно посинели. Туфельки на высоких каблуках были моей страстью, но сейчас я прокляла их.

Вымерший вокзал, – а если точнее, то маленькая будка, в которой дремал скучающий кассир, – остался за спиной. Я шагала по мощеной дороге вглубь поселения, постоянно озираясь по сторонам, но из-за тумана ничего не видела дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. На листочке с адресом была нарисована четкая схема, как найти дом, и я надеялась, что иду правильно.

От вокзала до центра по прямой, потом повернуть налево и пройти мимо таверны, школы и мэрии. Жители самой оживленной части Глэйворка ранним утром беспробудно дрыхли, и только я, замерзшая и пожалевшая о своем решении переехать в провинцию, стуком каблучков по брусчатке нарушала царящий здесь покой.

ГЛАВА 3

Над аккуратными домиками возвышался темный лес. Легенды о нем ходили самые разные, но от каждой из них по коже пробегали испуганные мурашки.

Каким же было мое разочарование, когда я обнаружила свой подарок на его опушке! Взгляд метался от величественных сосен и кедров к дому, и только внешний вид последнего заставил меня остаться на месте, а не рвануть назад к станции.

Двухэтажный бревенчатый особняк с террасой и двумя балконами казался сошедшим с красочных флаеров строительных компаний. На таких еще яркими буквами написаны слоганы вроде: “Дом мечты для дружной семьи!”. Моя дружная семья состояла из одного человека, и такой громадный особняк мне был не нужен. Но я помнила, что это гостевой дом, который пользуется спросом, по словам моего мужа, а потому решительно шагнула за ворота во двор.

Запущенный сад требовал не одного дня работы, а через плети сухого вьюна пришлось пробираться босиком. Каблуки то и дело застревали в земле, путались в сорняках, и я едва могла удержать равновесие. Треугольный камень нашелся сразу – им оказался самый обычный булыжник, валяющийся справа от лестницы, а вовсе никакое не произведение искусства, как я думала поначалу, не видя его.