За полчаса

Парень продолжал наносить рисунок самодельной машинкой. Процесс был очень болезненный. Его уже тошнило от напряжения. Перед глазами все плыло, и света лампы явно не хватало.

Ханс добросовестно учился, строил карьеру. У него в голове была масса идей, и он с пеной у рта доказывал руководству их жизнеспособность. Он не боялся экспериментов и умел рисковать. Он мог бы заработать для своей компании миллионы. Только дайте. Но нет. Все в совете директоров первым делом смотрели на его шкалу. "Проект интересен, молодой человек, но мы не можем рисковать. А давайте поговорим после того, как вам исполнится двадцать два?"

Двадцать два через три месяца. Шкала не росла. Руководство хмуро и задумчиво посматривало в его сторону. Руководитель его отдела намекал ему, что повышение задерживают, потому что "оно ему не по шкале". Коллеги все реже приглашали выпить. Девушка. Грета. Черт, она просто бросила его! Даже не стала ничего выдумывать. "Я не собираюсь связывать свою жизнь с трехбальником!". Ее слова до сих пор звучали у него в ушах. С трехбальником. Это о нем! Чертова шкала!

Существовал один единственный способ обмануть анализ: инъекция препарата под названием "Радиус". Препарат был разработан в подпольных лабораториях, безумно дорого стоил и не давал никаких гарантий. Ввести препарат нужно было за сутки до анализа. Ты мог в тот же час умереть от анафилактического шока, а мог получить измененный анализ процентного содержания доминантного гена. Чистейшая лотерея. Ханс готов был рискнуть. В течении полу года он продал все, что мог продать. В его доме не было даже стульев. Заветная ампула была куплена и ждала своего часа в вентиляционном отверстии пустой кухни. Оставалось одно "но". Инъекция никак не меняла отметины. Те самые лучи славы. Поэтому парень сейчас сидел и набивал себе татуировку.

Этический вопрос его не волновал совершенно. В отличие от своего начальства, он верил в себя. Он знал, что все его проекты хороши. Парочку даже можно назвать блестящими!

Сначала Ханс думал набить тату просто иглой, но оказалось, что собрать машинку не так уж и сложно. Описание конструкции он нашел в старых косметологических журналах: статьи про перманентный макияж и татуаж на дому, как ни странно, не были вымараны цензурой. Это оказалось проще, чем он думал. Все, что понадобилось – это мотор от детской машинки, крупная пуговица, гелевая ручка и струна. Машинка работала по типу швейной: при включении мотора струна двигалась вверх-вниз с небольшой амплитудой. Но вот как найти нужный цвет чернил? Ни хна, ни краска для волос не подходила.

Немного изучив историю, решил попробовать охру с листерином. Несколько недель экспериментов на свином окороке и нужный цвет был найден. Оставалось самое сложное. Ханс глубоко вздохнул и принялся за работу.

Казалось, две полосы нанести быстро, но мужчина промучился больше часа. Когда окончил, в висках стучало от напряжения. Пот ручьями стекал по спине. Только сейчас он понял, что сделал: пути назад не было. Тату не выведешь и не вырежешь: шрам около шкалы насторожит кого угодно. Значит все, значит так. Только так.

Обработав рисунок антисептическим раствором Ханс выключил лампу и попробовал уснуть. Ничего не выходило. Встал, выпил антибиотик, таблетку от головы и пошел в душ. Даже на работу не пойдешь: специально взял отпуск. Ханс сделал несколько кругов по пустой комнате. Зверь в клетке, вот кем он сейчас был. Рука нестерпимо чесалась.

К вечеру второго дня предплечье опухло и поднялась температура. Ханс снова выпил антибиотик и обезболивающие. Не помогло. Когда на третий день он не смог подняться с постели, он понял, что без помощи не обойтись. Это он продумал заранее. В детстве у него был приятель. У него даже третья полоса не проявилась. Двубальник. Ханс старался не общаться с ним при посторонних, но в тайне любил и уважал. Днем Кристофер убирал улицы, а ночью… Ночью он был частью огромного синдиката: игровые залы, проституция, запрещенные вещества. И Крис там был не последним человеком. Наверное, глядя на него Ханс и решился на то, что сделал. Херня вся эта шкала. Крис – живое тому доказательство. И Ханс сможет прорваться. Так он думал.

Ему нужен был врач. Молчаливый врач. Крис дал ему контакт их штатного ветеринара.

– Ветеринар, Крис?!

– А что тебя смущает? Меня он латал дважды. Кроме того, у него лицензионный доступ к такииим препаратам! – Крис присвистнул.

Ну что ж, выбор не велик. Может, именно это ему сейчас и надо.

Ханс сидел в большом светлом кабинете на окраине. В руках он держал какую-то полоумную таксу. Это было обязательным условием визита к ветеринару. Собака визжала и пыталась его укусить, и он с удовольствием бы оплатил усыпление, если бы ее не надо было возвращать Крису. Врач с хитрым прищуром осматривал руку:

–– Не удивительно, что антибиотики не помогают. Это не воспаление, это – сильнейшая аллергическая реакция. Говорите, кошка поцарапала?

–– Кошка. Уличная. Когда мусор выносил. – Хансу было тяжело говорить. Его знобило и тошнило.

Ветеринар хитро улыбался: